Представляю себе, какое впечатление произвел роман в свое время. И не знаю, есть ли иной способ, чтобы так беспощадно и до основания вскрыть моральную деградацию венгерского дворянства. Показать, что за этими людьми, которых мы видим, словно живых, нет и не может быть ничего разумного, а тем более полезного, — дело воистину замечательное.
Миксат пишет:
«Иногда Пограцу попросту были противны люди, разумеется ныне живущие».
Речь идет о главном герое романа. Но можно быть уверенным, что и другим поборникам феодального правопорядка тоже были противны «ныне живущие». Писатель не скупится на краски, рисуя гнезда этих графов и баронов.
Сатирическая обостренность в «Осаде Бестерце» подчас доведена до предела. Писатель бьет наверняка и нещадно. Его перо пылает скрытым гневом, на его страницах бушует негодование, сдерживаемое внешне улыбчивым повествованием.
Та же самая линия на разрушение потомственных укладов дворянства, этого фактически мертвого, но все еще прожорливого класса, неуклонно проводится в романах «Черный город», «Дело Ности-младшего и Марии Тот», во многих повестях и рассказах.
Другим объектом сатиры Миксата — мы видели это по «Странному браку», который, на мой взгляд, может быть поставлен в один ряд с антиклерикальными произведениями Анатоля Франса — становится духовенство. Еще раньше им был написан роман «Зонт св. Петра». В этом романе Миксат поворачивается к нам еще одной гранью — смесью добродушия, иронии и юмора.
Словом, тот, кто прочитает эти шесть томов, — а чтение их доставит немалое наслаждение, — в образе благодушного старика рассказчика, каким выглядит на фотографии последних лет Миксат, увидит борца против несправедливости, мелкой лжи и большого бессовестного обмана, против всего отжившего и мертвого.
Такова логика творчества большого писателя — действовать честно! Подчеркнем еще раз: писателя-гуманиста, каким был Миксат.
Рассказы, рассказы, рассказы.»
Но Миксат-сатирик, Миксат-обличитель — это только часть Миксата. Он становится совсем иным, когда пишет о крестьянах. А писал он о них много. Создал целую галерею крестьянских образов. К ним, к этим «маленьким» людям, Миксат питал особую любовь. И уважение. Этого нельзя не заметить, читая рассказы Миксата.
По-моему, нет ничего приятней, чем писать рассказы. Особенно небольшие. Особенно, когда они почерпнуты из жизни. Не придуманы.
И приятно, и трудоемко.
В романе или повести страницы как бы нанизываются на страницы. И если происходят поворот в ходе событий, к твоим услугам десятки, а то и добрая сотня страниц. А в рассказе?
