Семь главных лиц войны, 1918-1945: Параллельная история | страница 32
С точки зрения Берлина, заключение советско-германского пакта в августе 1939 г. являлось прямым следствием гарантий, данных Польше Великобританией 31 марта 1939 г. Помимо оккупации Праги, Гитлер уже в течение нескольких лет добивался возвращения Германии Данцига и предоставления коридора, который соединил бы Восточную Пруссию с остальным рейхом. Взамен «он, должно быть, признал бы польские границы, хотя это кислое яблоко трудновато проглотить», — опасался Геббельс, прекрасно знавший, что амбиции Гитлера простирались намного дальше Данцига. Но для Варшавы, доверившейся англичанам, подобные требования были уже в принципе неприемлемы.
В Берлине полагали, что Чемберлену пришлось не по вкусу унижение, каким оказался для него после возвращения из Мюнхена захват Праги — территории, никогда не принадлежавшей Германии и оккупированной вопреки всем обещаниям. Имело ли смысл одураченному и вдребезги разбитому Чемберлену продолжать политику примирения и умиротворения? 31 марта, через две недели после оккупации Праги, он взял да и заявил в палате общин, что «в случае действий, непосредственно угрожающих независимости Польши, правительство Его Величества будет считать себя обязанным незамедлительно помочь польскому правительству всеми средствами, находящимися в его распоряжении».
«Я приготовлю им адский напиток», — сказал Гитлер, узнав об этом. Поскольку он имел твердое намерение напасть на Польшу и догадывался, что в результате на западе вспыхнет война с Великобританией и Францией, нейтрализовать на востоке СССР стало для него жизненной необходимостью.
Таким образом, инициатива заключения германо-советского пакта однозначно принадлежала Германии.
Сталин в то время несколько умерил свой антифашизм и задался вопросом: не сдадут ли Великобритания и Франция Польшу точно так же, как сдали Чехословакию? Так, может, под «адским напитком» как раз и имелся в виду пакт со Сталиным? Доказательств этому нет, хотя весной начали нерешительно восстанавливаться экономические связи между СССР и Германией. «Они не смогут развиваться, пока не будут улучшены политические отношения», — откровенно заявил Гитлер в мае. Речь шла о том, чтобы уничтожить Польшу, прежде чем успеет вмешаться Запад.
Риббентроп убедил Гитлера, что возобновление экономических переговоров, прерванных в июне, может привести к кардинальной переоценке отношений с СССР. После Мюнхена злонамеренные попытки англичан и французов вовлечь СССР в свою политику безопасности начали раздражать Сталина, и тот избавился от Литвинова — поборника сближения с Западом
