Валентина, вопреки его предположениям, как только Клим её разбудил, сразу поднялась. Вылезла из палатки, в том же свитере и брюках в обтяжку, сладко потянулась. Увидела Вовца, улыбнулась и приставила палец к губам, мол, помню ночной разговор, отныне друг другу ни слова. Вовец облегченно вздохнул, расстелил на столе карту и углубился в её изучение. Ребят решили пока не будить, пусть отоспятся как следует. После завтрака вдвоем с Климом отправились на разведку.
К знакомой делянке подошли сбоку, принялись в два бинокля рассматривать. Вагончик вытащен к буровой, рядом стоит трактор. Штабель ящиков в прежнем виде, наполовину развален и разломан, колонки керна валяются на земле. Можно подойти посмотреть, да ни к чему рисковать. Людей не видно, спят или просто попрятались.
В десятом часу из вагончика начали выползать работяги. Справляли нужду у колеса, умывались из ковша, закуривали, лезли в механизмы, проверяя готовность к работе, набирали из железной бочки соляру в ведра, заливали в баки. Из косо воткнутой трубы над крышей вагончика потянулся дымок, завтрак принялись готовить. В десять часов заслышался рокот двигателя. На делянку вывалил "Кировец", следом огромный черный джип. Начиналось интересное. Клим с Вовцом спрятались за молоденькие пушистые сосенки, выставили бинокли сквозь лапник, молча принялись наблюдать.
Похоже, порядок в фирме был тот еще: пока не выспались, на подмогу не поехали. Нет у них группы быстрого реагирования, обычные сторожа, только с дубинками и ружьями. Из джипа их целых шестеро вылезло, шофер седьмой. Толку от их присутствия не было никакого, слонялись, пинали кочки, опрашивали работяг, грозными взглядами окидывали окрестные заросли и угрожающе наводили стволы "помпушек" на лес. Из вагончика с трудом вылез ночной герой: весь облепленный пластырем, голова перебинтована, рука на перевязи. Заковылял к джипу, корчась после каждого шага. Его подхватили, чуть не на руках отнесли в машину. Квадратный карапуз в кожанке до колен похлопывал его по плечу, похоже, утешал и обещал вознаграждение за проявленное мужество и геройство. Так, во всяком случае, ведут себя начальники с пострадавшими подчиненными. Вовец мог поклясться, что охранник специально вырядился и старается подать себя раненым героем, а не лопухом, проигравшим по всем статьям. И ран у него никаких нет, только царапины, приобретенные, когда его мужики за ноги из земляной кучи выдергивали.
