— Она мертва. Уже давно.
Девушка опустила руки. Она выглядела растерянной и подавленной; в голове перемешались мысли, и чувства, а грудь внезапно сдавили слезы. Она хотела рыдать не потому, что сожалела о смерти девушки, которую любил Рэн, а потому, что его сердце до сих пор не свободно. Его любовь к той девушке настолько сильная, что она затмевает все другие чувства, и Джульетта хотела заплакать от того, что не знала, что Рэн способен на подобное; она хотела плакать, потому что бороться с любовью к мертвому человеку в сотни раз сложнее, чем к живому.
Понимающе кивнув, Джульетта стала натягивать на себя облегающее шерстяное платье. Она застегнула молнию на спине, когда ей в голову пришла мысль, и брюнетка замерла:
— У тебя никогда не было девушки, Рэн. — Джульетта обернулась, подозрительно сощурившись. — Как это возможно, что я впервые слышу о ней?
Рэн присел на кровать, и отозвался скучающим тоном:
— Никак. Я солгал тебе.
Джульетта выпрямилась, полностью оборачиваясь:
— В какие игры ты играешь?
— Я просто хочу, чтобы тебя здесь не было.
— Ты ужасен! Как ты можешь сочинять подобное?! Как ты можешь лгать о таком?!
— Потому, что я ужасен?
Сейчас его заботило другое: почему он разоткровенничался рядом с Джульеттой? Он никогда ни с кем не обсуждал это, даже с Кэмероном и Лиамом, и сказал это человеку, с которым не хочет, не желает иметь ничего общего.
— Ты эгоист! — рявкнула Джульетта, подлетая, к постели, и швыряя в него чулком.
— Что ты делаешь? — Рэн встал с постели. На его лице была гримаса отвращения, которая еще больше взбесила Джульетту:
— Ты так сильно ненавидишь меня, что готов солгать о своей любви к другой девушке? К мертвой девушке?! Ты просто ужасен!
— И я спрашиваю, как ты можешь продолжать любить меня, — невозмутимо поддакнул он.
— Ты псих!
— Согласен…
— Заткнись! — рявкнула Джульетта, ударяя Экейна в грудь кулаком. Рэн не испугался, а скорее удивился тому, как отреагировала Джульетта, ведь она даже никогда не повышала на него голос. Через секунду его грудь затряслась от смеха.
Раздраженно фыркая, Джульетта уничтожающим взглядом смерила юношу:
— Знаешь, если бы ты говорил правду, думаю, это было бы неудивительно, что она умерла! Я бы сама покончила с собой, если бы мы были вместе!
— Мы итак вместе, Джульетта, — со смешком напомнил Экейн.
— Хватит шутить! — проревела она, как рассерженный динозавр, и Экейн фыркнул — ему уже давно не было так весело.
Но девушка внезапно залилась слезами, и Экейн отшатнулся. Он никогда не видел, как она плакала. Она всегда была сдержанной и холодной, словно лед.
