– Ты не собираешься ли туда один идти? К Грибу?
– Не переживай. Не один, с Любавой.
– Это глупо.
– Нет. Разбойники – народ суеверный. А монахов в Новгороде все боятся. Уж не знаю, почему.
– Это правда.
***
На первый взгляд Черешенный Бугор мало отличался от других небогатых концов Новгорода. Те же грязные улицы, те же покосившиеся домики, то же почти полное отсутствие деревьев – их вырубали для мелких нужд. Что это были за нужды, нынче никто уже не помнил. Бедные люди не придают большого значения естественным ресурсам и их употреблению, и известны своей расточительностью по отношению ко всему, что не принадлежит им лично, поскольку то, что принадлежит им лично добывалось трудом тяжким, а все остальное появилось само по себе.
Когда-то Черешенный Бугор был совсем другой – богатые землевладельцы, чьи семьи получили владения еще от рюриковых щедрот, селились там, на пологом склоне, соревнуясь между собой убранством замысловатых построек. Во времена Хельи Псковитянки, любившей простор и новые места, новгородская знать потянулась за правительницей в пригород. Князь Владимир, прибывший на посадничество, склонность имел к скоплению народа и, побросав загородные хусы, боляре снова переместились в город. Оказалось, что Черешенный Бугор уже занят, причем далеко не самым приятным людом. Непрошеных поселян можно было бы выжить, но у Владимира возникли соображения управленческого порядка. Когда тати да разбойники живут в одном месте, их легче контролировать. Если их выгнать, они расползутся, как змеи или крысы, по всему городу и окрестностям, и ловить их, если придет такая нужда, будет намного труднее. За двадцать лет болярского отсутствия жилые постройки Черешенного Бугра пришли в полуразрушенное состояние, и в любом случае пришлось бы сносить всю эту рухлядь и строить новое – не проще ли сразу на новом месте? Единым указом повелел посадник приближенным и желающим стать таковыми селиться к югу и западу от детинца, а север не трогать. Так и сделали. А Черешенный Бугор так и остался во владении татей.
Идя к Черешенному Бугру, Хелье обдумывал, как отвечать тем, кто захочет к нему обратиться – лихой народ в большинстве очень общителен – и что делать, если вдруг кто-нибудь попробует их с Любавой ограбить? Неудобство хождения по улицам с женщиной состоит в ограниченности возможностей в опасной ситуации. Но им повезло – на подходе к Черешенному Бугру сделался сильный дождь, и обитатели попрятались в дома. Помимо лихого народа, жили на Черешенном Бугре и около и обычные люди. Неудобство, связанное с постоянным страхом за имущество и жизнь, компенсировалось смехотворно низкой платой за землю и никакой – за крышу.
