или же изливать душу коллеге, у которого не больше причин идти домой, чем у меня.
Марина перестала втягивать живот и сжимать ягодицы. Да и шампанское она пила без тени застенчивости. Она расслабилась и наслаждалась обществом этого мужчины.
Марина вспомнила, что в юности читала журнальные статьи, в которых говорилось, будто мужчины любят говорить о себе и женское внимание им льстит. Она решила последовать этому совету.
— Так над чем это вы таким работаете, от чего я должна умереть?
Дэвид пришел в волнение.
— Вообще-то исследования еще на очень ранней стадии, но кажется, я почти изобрел лекарство, от которого человек быстро теряет в весе.
Он с нетерпением ожидал реакции Марины.
Бах! — и шарик лопнул. Марина снова стала толстушкой. Она тотчас поняла, что попросту является объектом для экспериментов, существом, которое определенно должно испытывать неодолимый интерес ко всему, что имеет хоть какое-то отношение к проблеме лишнего веса. Он не обращал никакого внимания на ее тело единственно потому, что ему это и не было нужно. Он и так знал, что она огромна. Он уже узнал от Сюзи и Кена, что она весит достаточно солидное количество килограммов, чтобы попасть в область его интересов.
Прежде чем ответить, она откашлялась.
— Интересно. Думаю, что такое лекарство может сделать его изобретателя очень богатым, учитывая, что больше пятидесяти процентов женщин в одной только Великобритании имеют лишний вес.
— А другие пятьдесят процентов думают, что имеют лишний вес, — пошутил Дэвид.
Марина рассмеялась вежливо, без удовольствия. Она отдавала себе отчет в том, что этот красивый незнакомец смотрит на нее с задумчивым выражением на лице, какого она никогда прежде не видела. Она была наслышана о том, какое любопытство вызывают уродцы, и о том, что такое оценочное презрение, но этот ученый воспринимал ее как… как экспонат. Она не понимала, что происходит, и ей не нравилась эта неопределенность.
Последовали несколько секунд тяжелого молчания, во время которого оба принялись поправлять свою одежду, делая вид, будто слушают CD Фила Коллинза, который, по мнению Кена, был кстати, учитывая средний возраст собравшихся.
Оба вздрогнули, когда Сюзи веселым голосом призвала их в столовую на раздачу еще одной порции кошмара. Марина оказалась между Дэвидом и Кеном. Она полностью переключила внимание на Кена, почувствовав облегчение хотя бы оттого, что ей не придется и дальше выслушивать обличительную речь торговца кирпичами по поводу отсутствия поддержки правительством производителей цемента, которую он начал ранее.
