— Должен уметь, — отозвался тот. — Но если вы подскажете мне какой-нибудь текст, идею, настроение.
Дробсон бросил на робота ненужный испытующий взгляд: поверять свои чувства всегда лучше машине, чем человеку, — и мечтательно произнес нечто, похожее на речитатив:
— Дилайла, Дилайла, как давно я жду, чтобы и для меня освободилось местечко в твоем прекрасном сердце! Наступит ли счастливый час, когда смогу обнять я вас?..
Вот еще одно преимущество робота над человеком, который непременно посмеялся, хотя бы про себя, над подобными бездарными виршами, а этот с готовностью подошел к музыкальному компьютеру и забегал пальцами по клавиатуре так, словно всю жизнь только этим и занимался.
Но прослушать сочинение электронного композитора Дробсон не успел, у входной двери раздался деликатный звон гонга. Дробсон бросился к двери, но, столкнувшись перед ней с роботом, довольно сильно ударился о его жесткий корпус.
— Куда ты лезешь? — разозлился Дробсон. — Разве тебе приказывали открывать?
— Извините, ваше превосходительство, но это моя обязанность, — ответил он.
— Твоя обязанность выполнять мои команды, — прошипел министр, чтобы не было слышно за дверью. — Убирайся, живо!
Робот вернулся на свое место в углу приемной, а его хозяин вздохнул уже в третий раз, поправляя костюм и придавая лицу выражение, соответствующее торжественному моменту встречи с долгожданной гостьей.
Дилайла, хотя и служила в такой несолидной конторе, как Министерство культуры, оказалась деловой женщиной, и все происходило с той головокружительной быстротой, которая выдает долго таившуюся страсть. Но едва Дробсон принялся дрожащими руками раздевать ее, как робот покинул угол и совершенно некстати заявил:
— Позвольте сделать это мне, ваше превосходительство! Вы слишком волнуетесь!
Дилайла, до этого не подозревавшая о его присутствии, истошно закричала, и пришлось ее успокаивать. К тому же на ее просьбу прогнать это чудовище робот ответил характерным для него заученно мягким, но непреклонным тоном, что, к сожалению, по программе он должен находиться при повелителе, особенно в опасной ситуации.
«Опасная ситуация» их развеселила, и министр приказал ему, впрочем не очень строго, встать за занавеску спиной к комнате, что робот послушно исполнил. После того как их занятия столь неприятным образом были прерваны, им требовалось какое-то время, чтобы начать все сначала. Продолжительными совместными усилиями им это удалось, но и на сей раз любовный экстаз продлился недолго. Не успела Дилайла заключить министра в свои довольно широкие объятья, как из-за занавески донесся громкий скрипучий голос:
