— Сразу тонет?
— Один ночь! Моя вчера рису вари — кушай, котел оставь… Утром работа начинай, котела земля кушай.
Карасев посмотрел на небо.
— Так и есть: солнечная сторона.
Инженер провел на поле корейца несколько часов. Он ходил взад и вперед, как будто измерял что-то, щупал землю каблуками, снова и снова пробовал вытаскивать увязший в сухой земле котел и что-то записывал у себя в книжке. И чем дальше, тем сумрачней и озабоченней становилось его лицо. Не слушая причитаний корейца, он молча сел на лошадь и тронулся в обратный путь, задумчиво опустив голову.
— Неужели там тоже? — спрашивал он себя. — Вот так предварительные исследования Кругликова! Мы тоже копали шурфы. Но ведь это всего-навсего полтора метра, а глубже?
Он пожимал плечами.
Небо натягивало на свое мягкое голубое тело лохмотья туч.
Снова поднимался ветер.
В лагере было тихо. Большинство уже спали, и только Алексей и еще несколько человек поджидали у костра возвращения Карасева. Его задержка беспокоила Алексея: он часто отходил от костра и вглядывался в темноту, надеясь рассмотреть на вершине сопки силуэт всадника. По небу растрепанными птицами мчались облака, и среди них кувыркалась, крутилась и прыгала луна. Тучи хотели захватить ее с собой, но она вырывалась. Когда луна показывалась из-за туч, степь освещалась тусклым бесцветным мерцанием. Она казалась встревоженной и настороженной. Ветер неистовствовал в осоке. Ждали грозы.
Алексей сильно устал после дневной работы и решил больше не ждать Карасева. В последний раз он поднялся на склон сопки и осмотрелся. Случайно, когда на секунду показалась луна, молодой человек стоял лицом к избушке Максима. Точно освещенная молнией перед Алексеем возникла картина, успевшая, прежде чем потухнуть, крепко врезаться ему в память.
Он увидел узкую косу, поросшую осокой, лодку, вытащенную на берег, убогое жилье Максима и развешанные сети. Вокруг хижины вся осока была повыдернута на несколько метров, а трава старательно притоптана. Сначала Алексею это показалось странным. Он никогда прежде не замечал такого двора вокруг хижины Максима. Но уже в следующий момент внимание Алексея было привлечено к маленькой тени, вдруг шмыгнувшей из избы к осоке, постоявшей там в нерешительности и потом быстро скрывшейся за углом. Смутное подозрение шевельнулось в голове Алексея, но, подумав, он решил, что собственно ничего необычного не видел. Он пошел к себе в палатку, и скоро уже спал.
