Адриан вдруг так резко вскочил со стула, что тот с грохотом опрокинулся.
— Я знаю, почему Даниэль так редко приезжает домой из Веллингтона. Ему не по себе в новой семейке. Точно так же, как и мне! — крикнул он и вышел из столовой, хлопнув дверью.
После этого за столом воцарилось гнетущее молчание. Еве показалось, что прошла целая вечность, прежде чем обитатели дома встали из-за стола и тетушка Джоанна пожелала всем «спокойной ночи». Ее муж промямлил в бороду что-то невнятное, а Береника лишь поджала губы. Когда Ева уже подошла к двери, она четко и ясно услышала голос хозяйской дочери:
— Он так себя ведет, чтобы показаться перед этой!.. Я вообще не понимаю, что она здесь делает! Словно у нас без нее забот мало. Теперь еще и чужие люди у нас будут столоваться.
Ева боролась с желанием повернуться и высказать все в лицо этой неприятной особе, но не решилась. Она не хотела даже мысли допускать, что они состоят в каком-то родстве. Вместо этого Ева ушла из столовой, будто ничего не произошло. Следуя по длинному коридору в свою комнату, девушка размышляла о том, не написать ли отцу о своих впечатлениях о семье Болд-Кларк-Томасов за несколько часов пребывания у них.
Перед дверью своей комнаты она ненадолго остановилась. В этой части дома царила мирная тишина, и Ева поняла, почему Адриан сожалел о вынужденном переезде из своего «маленького королевства».
Нейпир, декабрь 1930 года
Харакеке и Люси сидели на своем обычном месте у окна. Отсюда открывался вид до самой береговой линии. Но они едва ли замечали окружающую красоту, потому что, собираясь вместе, всегда болтали наперебой.
Обе пожилые дамы были известны всему городу и считались одними из немногих местных зажиточных маори, которые вышли замуж за уважаемых граждан города Нейпира. Поэтому и называли их почтительно: миссис Болд и миссис Дорсон. Правда, Люси постоянно вызывала недоумение горожан, а о Харакеке в Нейпире раньше только и судачили. И хотя страсти скандала, главным действующим лицом которого была Люси, уже давно канули в лету, тем не менее дурная слава прилипла к ней, как смола дерева каури.
Впрочем, сестрам больше мешали не сплетни за их спинами, а тот факт, что они были единственными маори среди пакеха, которые тут обедали. Но и об этом они забывали в непрекращающемся потоке разговора.
— Ну, расскажи уже про девушку. Ты ей наверняка сразу понравилась.
Харакеке с удовольствием раскурила сигарету и выдохнула завивающиеся струйки дыма через нос. Люси понимала, что сестра хочет испытать ее ожидание, но не спеша и подчеркнуто спокойно откинулась на спинку кресла.
