— Ничего не понимаю! — пожал широкими плечами Грей. — Скажи, Долли, у твоего отца есть враги?
— Не думаю! — быстро ответила девушка, — он давно живет нелюдимом, ни с кем не встречается и всецело занят своей лабораторией.
— Может быть, Долли… — нерешительно начал Том и, помолчав, выпалил, — за тобой кто - нибудь ухаживал?
— Ага, сэр, вы начинаете ревновать! — весело смеясь, вскричала девушка. — Ну, на этот счет вы можете быть покойны! Я люблю некоего Тома Грея и не интересуюсь другими мужчинами.
— Ты меня не поняла, Долли! — покраснел Грей, — я не то хотел сказать. Но, может быть, кто-нибудь тайно влюбился в тебя и вздумал тебя похитить!
— Ах, какой ты глупый! — расхохоталась Долли. — Это в Нью-Йорке такие испанские страсти и романтические натуры? Не говори чепухи, милый Том! Когда я была в отвратительной конуре, ко мне заглядывали в отверстие двери только скверная рожа негра и не менее скверная рожа этого доктора. Может быть, кто - нибудь из них влюбился в меня? Это было бы забавно.
— Да, здесь что-то другое! — задумчиво пробормотал Том и быстро добавил, — ну, ладно, не будем ломать голову над этой загадочной историей. Ты — на свободе, я — с тобой, это самое главное! Мне нужно поговорить с тобой серьезно, Долли; я за этим приехал. Завтра утром я уезжаю.
— Как! Ты завтра уже едешь? Почему завтра? — опечалилась девушка.
— Так надо. У нас в Блеквиле назревают важные события… — серьезным тоном ответил Грей. — Как тебе известно, я состою секретарем заводской ячейки Всемирной Ассоциации Рабочих, и мое присутствие там необходимо. Я еле вырвался на одни сутки. Наш город — бочка с порохом, в которую с минуты на минуту упадет искра. Притеснения и наглость капиталистов за последнее время стали нестерпимы. Заработная плата урезана до невозможности, и рабочие влачат полуголодное существование, шатаясь от слабости у станков. Безработица принимает колоссальные размеры; число безработных растет с каждым днем.
На днях на одном заводе вспыхнула забастовка; явились штрейкбрехеры; рабочие вздумали их разогнать; произошло столкновение с полицией, и в результате — несколько десятков рабочих убито наповал, много ранено и, кроме того, шальными пулями убиты три женщины и четверо детей. Это был кошмар, Долли! Перед моим отъездом полиция арестовала около полсотни рабочих, и я удивляюсь, почему я до сих пор на свободе. Хотя это преждевременно, мы пока не готовы, но со дня на день можно ожидать стихийного восстания, и мое место в их рядах. Я приехал еще раз повидать тебя, дорогая…
