— Почему вы все эти годы не давали о себе знать? Джек должен был о вас заботиться, и он об этом знал.
Она сделала движение рукой, как будто хотела стереть все разом.
— Я хотела пройти через все. Первое время было очень тяжело, поверьте мне, Джимми. Но время действительно все исцеляет. Постепенно я узнала Джека, я имею в виду такого, каким он действительно был. Холодный эгоист, без сердца и подлинного чувства. Ему было совершенно безразлично, как у меня дела. Он никогда не интересовался мной. Главное, чтобы я его не обременяла…
Джимми выпил и стал рассматривать на свет свою рюмку. Почему он не уходит? Почему, черт возьми, он еще здесь? Ведь он дождался Ширли, и теперь было достаточно оснований взять и уйти. Но он не мог.
— Да, это так. Вы читали, что Джек Рикарди хотел жениться на Мирне Ливингтон? Я полагаю, вы неплохо посмеялись.
Шери оставалась серьезной.
— Нет, Джимми, я вообще не смеялась. Я пошла к Джеку и договорилась с ним о разводе.
— Вы предварительно звонили?
— Да, незадолго до того.
Джимми кивнул.
— Все ясно. Джекки рассказал об этом Гэсу Андерсу, своему режиссеру, но это слышал и гример. Вы не хотели от Джека денег, вы хотели только развода. Действительно, Шери, многие бы желали иметь такую жену.
Она бросила на него долгий взгляд, значения которого он понять не смог.
— Вас это удивляет? Я сыта всем, что связано с Джекки. И я хотела снова стать свободной, ведь еще совсем не старуха.
Джимми тут же протестующе поднял обе руки и при том чуть не опрокинул свою рюмку. Шери наполнила ее снова, но себе больше не налила. Джимми хотел отказаться, но не сделал этого.
— Перестаньте, Шери. Женщина в вашем возрасте только начинает становиться женственной. Смягчаются углы и появляются округлости везде, где надо.
Она сумела засмеяться, и довольно натурально.
— Мне двадцать восемь, Джимми.
— Я бы дал вам меньше — а важна внешность, Шери, вы еще убедитесь, насколько важна. Да, что касается Джекки, все было бы о’кей. Но, к сожалению, в доме Джекки на озере Малая Пума обнаружена мертвая девушка. Вы ведь читали об этом?
Шери провела обеими руками по своим белокурым волосам.
— Конечно, дочь Фергюссона.
— Это так потрясло Дона, что он, в конце концов, не захотел больше жить. Он врезался на своей машине прямо в дерево.
— Ужасно, что преступление могло вызвать такие последствия!
— Именно это я и хотел сказать. Фергюссон очень любил Энн, но только ее смерть открыла ему глаза. Дочь оказалась не совсем такой, какой он представлял. Она не раз бывала на озере, а Джек был кем угодно, но не джентльменом.
