Оценка китайской угрозы правительством СССР была настолько тревожной, что повлекла за собой принятие целой серии политических решений, наложивших на страну новое тяжкое бремя. Самая длинная в мире граница между двумя государствами составляла приблизительно 7 тыс. километров. С 1949 года, то есть со времени заключения союзного договора между СССР и Китаем и далее, эта пограничная линия оставалась незащищенной. В начале же 70-х годов здесь был создан крупный военный комплекс. Вдоль границы было расквартировано более 40 дивизий. Размещение вооруженных сил такого масштаба требовало адекватной инфраструктуры: фортификационных укреплений, аэропортов, складов, стартовых ракетных площадок, коммуникаций. Было подсчитано, что затраты составили не менее 200 млрд. рублей, в то время как совокупный национальный доход за всю пятилетку едва достигал суммы, в 6-7 раз превышающей эти затраты[29]. Пришлось пересмотреть все экономические планы. Спешно приступили к строительству новой протяженной железной дороги от Байкала до Амура. Если эта дорога и была важна для развития советского Дальнего Востока, то еще большей была ее стратегическая ценность. Планы развития советской экономики, и ранее весьма напряженные, теперь оказались в большой мере расстроены новыми расходами[30]. /53/
Но как ни тяжелы были экономические последствия конфликта с Китаем, еще более серьезными оказались последствия политические.
Как раз в тот момент, когда чехословацкий и китайский кризисы достигли своего апогея, Брежнев добился наконец созыва в Москве нового международного совещания коммунистических партий. Подготовительные встречи начались в феврале 1968 года, когда «пражская весна» еще только начиналась. После вторжения в Чехословакию работа была отложена. Но настойчивость советской стороны в конце концов взяла верх. Совещание проводилось в июне 1969 года. Внешне оно прошло успешно, чем позднее похвалялся Брежнев[31]. В действительности дело обстояло иначе. Коммунистическое движение раскололось, и скрывать это было уже невозможно. Китайцы в Москву не приехали. Не было также и вьетнамцев. Не было почти ни одной коммунистической партии из Азии. Отсутствовали югославы. Кубинцы и шведы находились лишь в роли наблюдателей. Итальянские коммунисты приехали, но заняли критическую позицию и отвергли три четверти заключительного документа. Брежнев тем не менее заявил о намерении проводить и другие встречи подобного рода[32]. Но это ему не удалось за все последующие 13 лет, которые он оставался у власти. Московское совещание оказалось последней всемирной конференцией коммунистических партий.
