Но Кузьмичева на диване не было.
…Варвара не считалась особенно усердной студенткой, но все-таки в институте ее любили. Красивая, не жадная, простая… С чего ей вдруг так поспешно понадобилось уезжать? Посреди учебного года, едва расправившись с первой сессией. Наговорила с три короба, но декан чувствовал: врет. Или привирает.
– Может быть, хоть на заочное перейдете? – уговаривал он. – Жаль ведь, столько сил потрачено при поступлении, на сессии. – «И денег», – мысленно добавил он. – Будете жить дома, коль так уж вам хочется, а на экзамены приезжать.
Варвара глянула на него с ужасом.
– Нет, нет! – У нее даже голос сел. – Нет, не надо на заочное, мне… я не приеду сюда никогда!
Продажа квартиры и переоформление документов отняли полтора месяца. Все это время Варвара жила в общежитии, у подруг – где придется. С собой у нее было два чемодана с одеждой – и все. Ничего, ни книг, ни безделушек, ни тем более крупных вещей, не тронула она в своей квартире. Новые жильцы, молодожены, предложили ей хотя бы частичную плату за обстановку, которую она оставляла, но Варвара категорически отказалась.
В самолете в начале пути она расплакалась, потом мрачно молчала, потом задремала, а проснулась уже спокойная и даже начала улыбаться в ответ на любезности, которые расточал ей сосед, красивый, томный моряк.
* * *
На новоселье к Игорю и Тамаре приехала мать молодожена. До этого Тома знала свою свекровь только по фотографиям, письмам, телеграммам и денежным переводам.
Эти переводы были столь часты и щедры, что ущемили самолюбие Томиной мамы. Хотелось не отставать от сватьи. Такса за шитье, которым она занималась дома, резко подскочила. В ответ мать Игоря «выколотила» в издательстве, где готовились к изданию книги ее покойного мужа, аванс, причем договор перезаключили по высшей ставке за авторский лист.
Благодаря принятым мерам набралась именно та сумма, которой недоставало для покупки жилья «ребятишкам».
– Что ж, для начала неплохо, – сказала свекровь Томы, обойдя и оглядев квартиру. – Вот только эта рухлядь…
Под рухлядью свекровь разумела мебель, оставленную прежней хозяйкой.
«Ничего себе рухлядь!» – обиделась Тома, но виду не подала.
Свекровь начала зевать – устала с дороги.
– Прилягте, – предложила Тамара, – а мы пока со стола уберем. А потом все пойдем к моей маме, она ждет ужинать.
Свекровь с удовольствием сбросила тапки и забралась на диван.
– Что-то поддувает, – сонно сказала она, – мне бы шалюшку…
