— Отклоняется, — лениво бросил Император и продолжил мучить сапог, постукивая и отмеряя время.
Далее стражники господина Оха рассказали об обыске в покоях придворного целителя и изъятии моих инструментов, что вызвало волнение среди присутствующих.
Государственный Защитник не особо усердствовал, защищая целителя. Наконец, суд взял паузу до оглашения приговора.
Я попыталась подойти к помосту, чтобы поговорить с вероятностным магом, но люди оттеснили меня, а после перерыва я его больше не видела. Но я хотя бы теперь знала, что он состоит в свите Императора. Неужели мои поиски сдвинулись с мертвой точки?
* * *
«Виновен, вина доказана. Наказание без снисхождения. Приговор обжалованию не подлежит. Без права на помилование».
Виновен в неправильном лечении. Неоказании помощи вверенному больному. Побуждении коллеги к преступлению своим бездействием. Умолчании при расследовании. Присвоении чужого имущества. Нежелании признать свою вину.
После допроса я поняла, почему он так поступил. Явиться с повинной — значит признать свою вину и получить заслуженное наказание. Его госпожа тут, рядом, и она велит молчать. А Император, как некая абстрактная фигура — где-то там, далеко. Я для целителя никто, и со мной, очевидно, уже покончили. Легко собрать все лавры и жить себе дальше. Ровно до той поры, пока не потащат на допрос.
Ему предложили на выбор запечатывание силы или казнь. Когда он выбрал первое, я чуть не закричала. Наверное, в тот миг он был счастлив, что ему оставили жизнь, но я-то понимала…
Император прохладно улыбнулся и посмотрел прямо на меня. Ожидал благодарности и признательности? Удивился, что я не рада такому исходу? Наверное, у меня все было написано на лице.
Через неделю, когда я выписалась и вернулась к учебе, я не удивилась, узнав, что Шимус покончил с собой.
* * *
Мой Император жесток. А еще он милосерден. Отчего же я совсем не рада? Кажется, он получает извращенное удовольствие, играя с чужими судьбами. Ему нравится втаптывать в грязь тех, кто этого заслуживает. Нравится… делать мне приятное? В его представлении.
Он приставил ко мне пару своих мордоворотов. Или не пару? Им же надо было когда-то спать. Имперские легионеры следят за моим домом и сопровождают меня, куда бы я ни пошла, двигаясь чуть поодаль. Наверняка они докладывают своему хозяину обо всех моих передвижениях.
Герцогиня лично принесла мне извинения. Публично, в зале суда встала передо мной на колени. И я приняла их, как подобает, не заставляя ее стоять дольше положенного, хотя и могла. А могла вообще отказаться, и она бы умерла, стоя на коленях в ожидании прощения.
