— Нет! Это ты проглотишь свои слова, — шипит он в ответ. — Что мое — мое!
Нельзя! Нельзя так злиться. В бою голова должна оставаться холодной. В этот миг я как никогда боюсь за его жизнь.
Они бьются, клинки тупятся друг о друга, движений почти не видно. А песок в каплях крови. У Рейвена потекло по лицу. Порез был рядом со ртом, как будто император хотел его изуродовать… или исполнить свою угрозу. А Джедия уже весь в мелких царапинах, которые, впрочем, ничем не грозят.
Оба замедляются, не выдерживая такой темп. Но я-то знаю. Видела, как Рейвен ускоряется на тренировках. Сейчас он усыплял бдительность. Делал вид, что тоже устал, как мой император.
«Осторожно!» Не верьте ему! Меч уже занесен!
Если зов крови есть, я хочу, чтобы он услышал. Но услышал другой. Браслет на руке просто раскалился, и я зашипела. Рейвен вдруг обернулся и поискал глазами кого-то. Он видел меня?
Эта заминка сыграла на руку императору, который взмахнул мечом, поранив сида. Сид в последний момент изогнулся, уходя от смертоносного металла, который вспорол кожу и мышцы, но не попал в живот, куда метил император.
«Колото-резаное ранение, косые мышцы живота».
Рейвен выдохнул сквозь зубы и отскочил с опорой «левый бок к бою», выставив мечи в линию, перекрывая путь возможной атаки.
— Щенок показывает зубы, — выплюнул он.
Выражение, дословно означающее «щенок морака» на высоком наречии. Этих тварей Хаоса сиды не жаловали.
— Эй! — громко окликнула я на высоком наречии, привлекая внимание. — А вот и мать этого «щенка». Не желаете объяснить причину ссоры? А потом продолжите, если вам угодно.
Оба остановились, оглянувшись на меня.
— Моя госпожа, — первым откликнулся император. — Что вы здесь делаете? Я думал, вы отдыхаете.
— Было слишком шумно для отдыха, — улыбнулась я и начала спускаться по ступеням вниз.
Люди и сиды у лестницы расступились. Лайэм кивнул мне, а я ему, что не укрылось от взгляда Рейвена. Они с Лайэмом тоже переглянулись.
— Не смотрите на меня так, — сказала я, остановившись у самой линии, но не пересекая ее. — У всякого действия есть причина. Не хотите ее назвать?
Отчего император насупился, а Рейвен хмыкнул? Он не смутился, но свое привычное остроумие явно где-то забыл. Отчего они сцепились, как два оленя во время гона, забыв про свой долг?
— Госпожа, это между мной и посланником сидов, — натянуто ответил император.
— И все-таки… — я снова перевела взгляд на Рейвена.
— Пусть тот, кто вызвал, и оправдывается, — ответил тот. — Он нарушил закон гостеприимства.
