Однако Жордания и компания его никак не хотели честно выполнять мирный договор.
Бывший первый секретарь советского полпредства Андрей Алексеевич Андреев вспоминал впоследствии, что Кирова окружили сыщиками, провокаторами. Куда бы он ни поехал на своей краснофлагой автомашине — кстати, самой лучшей в городе, — за ним всюду следили. Сотрудников полпредства и торговой миссии без всяких оснований арестовывали, дипломатических курьеров пытались обыскивать. Почти всех, в том числе советских подданных, посещавших полпредство или торговую миссию, задерживали, бросали в каталажки, высылали из Грузии.
Среди множества других арестовали приват-до-цента, закупавшего в Тифлисе пробирки, колбы и тому подобное стекло для лабораторий Владикавказского политехникума. Арестовали кустаря, и лишь потому, что он взялся сделать знамя для советской торговой миссии. А когда знамя все-таки было сделано, меньшевистская жандармерия, именовавшаяся почему-то гвардией, вздумала снять его — впрочем, совершенно безуспешно.
Еще хуже было то, что, грубо нарушая мирный договор, грузинское правительство не только ни в чем не препятствовало белогвардейцам, но всесторонне поддерживало их. Тифлис стал гнездом контрреволюционных банд, получавших военную помощь от правительства Жордания. Пароходы с белогвардейцами, а также с нефтепродуктами и различными военными грузами шли из грузинских портов в Крым, к Врангелю.
Всех нежелательных, всех, кто выражал хотя бы малейшую симпатию к Советской России, меньшевистские власти под предлогом разгрузки городов высылали в Крым, обрекая ни в чем не виновных людей на белогвардейскую расправу.
Обязательство о легализации компартии Жордания и его правительство словно не давали. Коммунистов всячески преследовали. Ими заполнили и Метехский замок в Тифлисе, и тюрьмы всех городов, и административные здания, превращенные в казематы. Без всякого повода были разогнаны большевистские комитеты, закрыты их газеты, причем в тюрьму засадили не только литературных, но и технических сотрудников редакций.
Киров был настойчивым защитником советско-грузинского договора. Нарушения договора, явные и тайные, где бы ни происходили они, не ускользали от него. Он работал под непосредственным руководством Ленина, систематически получал указания от наркома иностранных дел Георгия Васильевича Чичерина. Кирову помогал народ Грузии. Благодаря этому и партийному да и журналистскому опыту Сергею Мироновичу не понадобилось долго овладевать искусством дипломатии. В нотах и при встречах он загонял в тупик меньшевистских деятелей своей осведомленностью, объективностью, вынуждая грузинское правительство отрекаться от собственных незаконных решений, отменять нелепые приказы, выставлять себя в смешном свете.
