Начальник сердито посмотрел на подчиненного, для которого не было ничего святого, подмахнул бумагу и поднес ее к носу Таската. Тот подвигал носом, опознавая код. Бумага была голубоватой. Код читался легко.
Так и есть – подумал Таскат. Задание нужно строить, как здание – с фундамента. Это, похоже, строили задом наперед, с крыши, без опор и не соблюдая технику безопасности. Лететь было очень далеко… Связь примитивная… Общество… общество – почти феодальное… Антропологи работали мало и плохо… Изучено только одно полушарие и не изучен океан?!. Что это вообще такое?
– Это сырье – вздохнул начальник, и уши его, сложившись, приняли почти горизонтальное положение. Начальнику было стыдно. – Я бы вообще не отпускал вас, если вы в таком истерическом состоянии. Но никто больше ехать не хочет.
Наверное, стоит отказаться, подумал он. Но… если… перед этим… девять месяцев… торчать в больнице!..
Таскат втянул воздух и посмотрел на листок несколько по-другому.
Беру. Сейчас я возьму что угодно.
Начальник поперхнулся.
– Я играл здесь только в кости! – заявил Таскат. – Если не начать работать немедленно, я сдохну. Судя по тому, как вы меня обхаживаете, это задание для специалиста вроде меня у вас единственное?
Шерсть на загривке начальника встала дыбом.
– Давайте материалы.
За два месяца ему удалось, проводив предшественника, разобраться в нагромождении склок, дрязг, взаимного неуважения и откровенного вранья. Вранья было больше всего. Склады находились на имперской территории, и во время расследования дел несколько голов полетели с плеч за воровство. Местная общепланетная империя не собиралась вступать в Содружество, но и ей было бы невыгодно потерять те деньги, которые посланник со всем возможным почтением предложил вписать в контракт после того, как принес официальные извинения. Дело за делом, вопрос за вопросом – и скоро корабли с грузом поплыли в пустоте опять, хотя и медленнее, чем прежде…
Один стежок – один миллиард, если считать намеренно грубо.
Дело, порученное ему правительством, было сделано, но Таскат знал, что для него эта победа – сокрушительный провал. Сейчас ему не хотелось возвращаться на свою землю, в Хэле, в теплый мир, к обеспеченной жизни и знакомым лицам… Ему хотелось победы. А победы не было.
Во-первых, он имел дело не с надежным общепланетным правительством, а с одной большой отсталой страной, чтоб ее… В империи, давно утерявшей власть над своим одним-единственным, огромным континентом, дела шли из рук вон плохо, и то, с каким спокойствием империя согласилась на торговый договор с иноземцами, лишний раз доказывало, что трон качается на грани пустоты. Посланник оказался привязан за обе руки.
