– Значит, так, – Сан Саныч выразительно посмотрел на них, – идёте туда. Вот фотоаппарат, снимаете его со всех сторон: фас, в профиль, во весь рост. Понятно?
– Шеф, – вдруг очень неуверенно спросил Шнобель, – кого фотографировать – профессора или?..
Он увидел, как у шефа округлились глаза, видно было, как он набирает воздуха в грудь, чтобы выдохнуть это всё в диком ругательстве. Но его опередил Кол:
– Шеф, не надо, всё понятно, – пятясь задом и выталкивая Шнобеля из кабинета.
Дверь закрылась, и они облегченно вздохнули. Кол при этом посмотрел на Шнобеля и покрутил презрительно пальцем у виска.
У дома профессора они долго ждали, когда тот куда-нибудь выйдет.
– Как ты думаешь, Кол, он замки сменил?
– Думаю, что да.
Накрапывал дождик, становилось прохладно. Профессор не показывался. Шнобель начинал нервничать. Кол же спокойно сидел, курил и наблюдал за мотыляниями напарника.
Шнобель вставал, садился, без конца курил и не переставал материть профессора вдоль и поперек. К вечеру Шнобель материл уже и покойника, и шефа, и дождь. Но когда он с тем же энтузиазмом переключился на него, Кол не выдержал, послав его резко конкретно и далеко. На какое-то время тот успокоился и сидел молча. Потом тихо сказал:
– Колюнь, можно, я схожу стопочку пропущу? А то уже весь продрог. – Помолчав, добавил: – Пока не закрыли.
– Вали, – ответил Кол.
Шнобель заискивающе заглянул в глаза напарнику, спросил:
– Тебе принести? А то околеешь тут.
– Неси.
«Пусть пройдется, а то совсем весь извелся», – подумал Кол.
Время тянулось медленно, профессор не появлялся.
Наконец, Кол поднялся со словами:
– Надо шефу позвонить.
Отошел в сторону и набрал номер.
– Да, я слушаю.
– Шеф, это я.
– Ну?
– Он не выходит из дома.
– Меня не волнуют эти тонкости. Меня волнует результат. Сидите там хоть неделю, но чтобы фотографии были. Понятно?
Кол представил, какая будет реакция на это у Шнобеля, и скривился.
– Ну, что, как дела? – спросил Кол, подойдя к Шнобелю.
– Дела у прокурора, а у нас, – он оглянулся в сторону дома профессора, сплюнул и продолжил, – у нас – делишки. Сволочь сейчас, наверно, дрыхнет в тепле, а мы тут, блин, трясемся от холода.
– Вась, – как можно нежнее сказал Кол, предвидя всё, что после этого последует, – ты давай набирайся терпения, потому что нам тут, шеф сказал, сидеть, пока не сделаем дело.
Реакция на это была неожиданная. Такого Кол не ожидал. Он ждал отборного мата с перекошенным лицом. Но услышал следующее, от чего у него даже челюсть отвисла:
