***
Наши продюсеры научились требовать от сценаристов высокого темпа, резких поворотов и большого количества событий. Между тем мировой тренд – замедление темпа, снижение напряжения. Проза вместо драматургии.
***
Продюсер собирается запустить проект:
– Это кино про вампиров. Сага.
И не понимает, почему я валюсь под стол, скуля от смеха.
А действительно, ну что тут смешного? Это такой популярный жанр – кино про вампиров. Называется: «сага».
***
Автор, который умеет все – не настоящий автор. Настоящий автор умеет немногое. Да и то, что умеет, не каждый раз получается.
***
Прочитал тут интервью одного режиссера: «Только когда сценарист нарушает законы, получается что-то интересное». Сколько лет уже я слышу эту песню и как же она надела! Да выучите уже эти законы, раз в жизни потратьте свое драгоценное время! А то нарушают то, чего знать не знают. Смутно слышали что-то о трехактной структуре, да о том, что «вроде бы на двадцать пятой странице сценария должно произойти какое-нибудь событие». И рубятся как сумасшедшие за то, чтобы событие происходило не на двадцать пятой странице, а на той, какую левая нога автора пожелает. А в итоге в фильмах вообще никаких событий – ни двадцать пятой странице, ни на сто двадцать пятой…
***
Хорошее образование, полученное бездарностью, позволяет ей (бездарности) осознать свою бездарность и заняться какой-нибудь безопасной для окружающих и общественно-полезной нетворческой работой. И, соответственно, перестать быть бездарностью.
***
Тут поступило предложение от сценаристов: разработать для продюсеров эстетическую хартию.
***
Хорошая литература сегодня – не повод для чтения. Хорошая литература – повод для того, чтобы снять по ней хороший сериал.
***
А чего вы литературу оплакиваете? В смысле вот это все – романы, рассказы. Исландские саги вот нынче не сочиняют и ничего, никто не умер. Да и эпическая поэзия как жанр сегодня малость в загоне. Былины опять же… написанное-то никуда не делось, берите, читайте. Просто новое смысла нет писать.
***
Раньше основной ценностью была собственность. Поэтому она и была в первую очередь атакована. Сначала ценность собственности была равна самой себе. Грубо говоря – барана можно обменять на вязанку дров. Потом цены начали «плавать» – в некоторых обстоятельствах вязанка дров могла стоить тысячу баранов. Потом возникла символическая собственность – золотые, а затем и бумажные деньги. Ценность собственности оказалась отделена от самой собственности.
