— Пос-смотри мне в глаз-за… — не шибко уверенно прошептал старик.
— Бросьте эти ваши штучки, дедуля! — оборвала его Алена, махом допила и повторно наполнила бокал. — Это столица, а не румынское село какое-нибудь. Я вообще плохо гипнозу поддаюсь, чтоб вы знали. Хотите публикаций — терпите критику! Иначе — как там у Кинга? Я отменяю свое приглашение…
— Критику…
Несколько секунд он молча жевал тонкие губы, словно пробуя слово на вкус. Алена тоже молчала, откинувшись на подоконник и попивая вино.
— Хорош-шо, — наконец, кивнул старик. — Что не так?
— Все. Все не так. Начать хотя бы с автора. Вас как зовут?
— С-сигиз-змунд Подкарпатс-ский.
— Ну и?.. — выгнула бровь Алена. — Это же бред, а не имечко! Вот в этом номере у нас — Москалев. До того — Самохин, Колыхалова… Парфенов еще был пару раз. Нормальные человеческие фамилии, нормальные имена. А тут вдруг — Подкарпатский. Да еще и Сигизмунд! Смех один, что люди подумают?
— Что я — вампир, — буркнул старик. — Мне это и требуетс-ся. Чтобы люди поняли, чтобы увидели, прочли о нас правду…
— Да таких вампиров сейчас по всему интернету! Каждый второй школьник нынче — Дракула, каждый третий — Цепеш. Роланды, Беллы, Эдварды, Луисы Альберты… Запомните, дорогой мой человек… вернее, не-человек… Зарубите на своем упырином носу: если хотите, чтобы ваш текст воспринимали всерьез — пользуйтесь обычными именами, а не идиотскими псевдонимами.
— Пс-севдоним… Но меня так величают на с-самом деле…
— Соболезную! И все же — Сигизмундов сейчас ни в одной газете не пропустят, уж поверьте. Будь вы каким-нибудь Семеном — другой разговор.
Вампир тяжело вздохнул.
— Ладно. Пус-скай С-семион…
— Ну а фамилия, допустим, Карпов. Пойдет?
— Пус-сть так, — снова вздох. — Что ещ-ще?
— Ну, о том, что тексты лучше присылать электронной почтой общим порядком, я уже помолчу. Понимаю, что с компьютерной грамотностью у вас еще хуже, чем с обычной. Но, как минимум, рассказик ваш надо сократить. Ой, вот только не надо делать такое лицо! Есть такая штука — формат. Есть такое понятие — объем. — Она ткнула пальчиком в разложенную на столе газету. — Видите? Одна полоса, один рассказ. Плюс еще место под рекламу. Девять тыщ. Двенадцать — максимум!.. Боже, вы и этого не знаете, да?
— Девять тыс-сяч чего?
— Рублей, блин! Гонорар за три рассказа. А ваш по объему как раз за три пойдет. У вас же там тысяч тридцать знаков с пробелами! А полоса в газете — одна, на двенадцать тысяч максимум. Слишком большой текст, требуется сократить.
