Он улыбнулся.
- Жаль, до гаража рукой подать.
- Это не имеет значения. - С плохо скрываемым раздражением она смерила его взглядом. - Вы гостеприимны, идете навстречу пожеланиям своих гостей. Не так ли, сеньор Бокерия? Не заставите же вы меня делать что-либо насильно?
Каждое ее слово звенело, словно льдинка. Федерико снова улыбнулся и произнес с невозмутимым видом:
- Согласитесь, мое поведение зависит от гостьи.
Боже мой, поразительная вежливость, убийственная вежливость! подумала она.
- Или вы думаете, мои соотечественники в середине двадцатого века зря дали женщинам право голоса?
Ах, да он еще и язвит!
- Мужской шовинизм, сеньор Бокерия, вас не украшает. Неужели вы один из тех откровенных эгоистов, у которых вызывают аллергию женщины с собственным мнением? А что вы думаете о прекрасной половине человечества вообще? Впрочем, могу догадаться. Вы считаете - наше предназначение рожать да хлопотать по хозяйству. Верно? И что женщины должны падать в сильные мужские руки, умоляя о любви?
- Если вы предполагаете, что во мне присутствует весь только что перечисленный вами набор сомнительных достоинств, то вам ничего другого не остается, как немножечко подождать, - мягко заметил он.
Маргарет душил гнев, щеки ее горели, глаза в одно мгновение стали злыми.
- Вы, вы...
- Договаривайте, Маргарет, по-вашему, я - обыкновенный кобель? Но если бы вы захотели, то нашли бы более оригинальное определение для меня.
Да он смеется над ней! На его губах - улыбка, в глубине темных глаз удовольствие. Миссис Верн так и смазала бы по наглой физиономии, но в нескольких шагах сидел Рикардо - ноги в голубом бассейне, на губах беспечная песенка. И нехорошо, если мальчик увидит стремительную атаку тетки на свежеиспеченного дядю.
Маргарет усилием воли заставила себя успокоиться. Как будто читая ее мысли, Федерико мягко добавил:
- А сейчас, пожалуйста, Маргарет Берн, не заставляйте меня тащить вас силой в гараж. Родственники умеют понимать друг друга.
- Для вас семейные отношения превыше всего! - выпалила она с жаром.
- Конечно. - Темные глаза прищурились. - Я очень забочусь о своих родителях и уверен, вы также заботитесь о своей сестре. Давайте хотя бы сделаем вид, что мы цивилизованные люди. Хорошо? По крайней мере, притворимся ненадолго, на каких-то две недели.
Маргарет собрала остатки сил и глубоко вдохнула перегретый жарой воздух. Никогда не встречался ей такой неприятный человек, никогда! Грубый, отвратительно грубый, наглый, циничный... Она раскусила его. Маргарет еще выше задрала подбородок и равнодушным голосом сообщила:
