Дышать можно было только через прижатую ко рту ткань.
К счастью, пытка длилась недолго. Путешествие в пыльном облаке закончилось минут через пятнадцать. Фургон остановился, спереди донеслись какие-то крики, а потом негромкий механический лязг.
– Приехали, – сказал кто-то.
– Точно, – добавил второй, – ворота открывают.
Догадка подтвердилась. Вновь зарычал мотор, и грузовик, громыхая, как посудная лавка на колесах, проехал между двумя сторожевыми будками, стены которых покрывали самые настоящие бронепластины. Распахнутые створки, сваренные из толстых железных полос, начали быстро сходиться, перекрывая дорогу.
– Интересно, кого они так боятся? – спросил светловолосый паренек, сидящий напротив Васкеса, но тут машину тряхнуло, и он замолчал. Скорее всего, прикусил язык.
Пыль осталась позади. Дороги на территории усадьбы Эрика Хольмстада хоть и не были особенно гладкими, но содержались в образцовом порядке. По сторонам виднелись те же поля, перемежающиеся рощами широколистных деревьев.
Фургон резко повернул, заставив пассажиров повалиться друг на друга, и тут же остановился.
– Вылезайте, – над задним бортом возникла голова одного из бритоголовых громил, – да побыстрее! Хозяин не любит ждать!
Васкес выпрыгнул из пропыленного кузова одним из первых. Поправил шляпу, чтобы прикрыть глаза от бьющего с неба яркого света, и огляделся. Машина замерла на прямоугольной площадке перед вытянутым ангаром, который, скорее всего, служил гаражом. Из-за него выглядывали кудрявые верхушки деревьев, меж которых виднелись башенки из белого камня. Скрывающееся там здание, должно быть, выглядело довольно причудливо.
– Давай сюда, – сильный шлепок по плечу отвлек Васкеса, – хватит глазеть!
Прибывших работников выстроили в линию лицом к Хольмстаду, который со скучающим видом смотрел куда-то в сторону.
– С этого дня, – сказал он, когда стало совсем тихо, – и на год вперед, а местный год чуть больше земного, вы принадлежите мне. Целиком и полностью. Я говорю это сразу, чтобы вы не питали пустых надежд. Вы будете делать то, что вам прикажут, а в случае неповиновения будете жестоко наказаны. Ясно?
Никто из эмигрантов не решился даже вздохнуть слишком громко.
– Отлично, – кивнул Хольмстад. – Все, что вокруг, называется усадьба «Святой Олаф». Территория ее огорожена забором, по которому по ночам пускают ток. На вышках дежурят вооруженные охранники, ночью ходят патрули с собаками. Бежать – даже не пытайтесь. Ясно?
