– Вы слышали. «Имбирный» или «Мэри-Энн»?
– «Мэри-Энн».
Интересно, не ожидал ли Лизер чего-нибудь заумного.
– Я-то имбирный человек, – рассмеялся Сай. – Нет ничего глубже «Джиллигас Айленд»[13].
Кьюсак так широко улыбнулся, что исчезли кривые морщинки в уголках рта:
– Думал, вы начнете меня терроризировать.
– Все это дерьмо ставит людей на грань, – ответил Лизер. – Так им в голову не залезть.
– Мне нравятся ваши картины, – решился Кьюсак, делая приятное Лизеру и перехватывая инициативу.
Еще один совет из книг: контролируй разговор.
– Вы коллекционер?
– Нет. Но знаю, что вы пользуетесь уважением в мире искусства.
– Уважения заслуживает Стиви Коэн. Я бы отдал что угодно за его Мунка.
В голосе Лизера ясно слышались улицы Нью-Йорка, отрывистый ритм, как двойной удар по боксерской груше.
– Что еще бросается в глаза?
– У вас очень красивые дочки, – указал Кьюсак на фотографию близняшек.
– Да, так я их себе представляю.
– В каком смысле?
– Они уже подростки, но для меня навсегда останутся малышками.
«Он прошел бы пробы на запах, которые делает Эми».
– Итак, Джимми, – начал Лизер, – почему вы выбрали Колумбийский, а не Гарвард?
– Потому что «Народная Республика Кембриджа» – это семь квадратных миль, окруженных реальностью. По крайней мере, так считают в Сомервилле.
– Неплохо, – отметил Лизер. – Расскажите о своем хедж-фонде.
Кьюсак поерзал в кресле, сердце зачастило.
– Но, прежде чем вы ответите, Джимми, скажу начистоту.
– Да?
– Я едва не погорел в 2000-м. Я сделал выводы – и уверен, что вы тоже.
– Кратчайшим путем к успеху была «стадная торговля» в «Голдмане», – ответил Кьюсак, уходя от слишком личных откровений. – Я основал компанию, чтобы оторваться от толпы.
Он знал настоящий ответ. Призрак «Кьюсак Кэпитал» грыз его каждую минуту, каждый день. Но он всегда помнил об осторожности. В голове Кьюсака слышались слова отца, Лайэма, о его сантехнических работах. «Джимми, я управляю собственным бизнесом. И ты должен делать то же самое. Неважно, выиграешь ты или проиграешь. Попытаешься ли ты, вот в чем вопрос».
– Не поймите меня неправильно, – продолжал Кьюсак, – «Голдман» – Перрис-Айленд финансов. Великолепная тренировка.
– Да, возможно. – Сай откинулся на спинку кресла, заложив руки за голову, сравнение с тренировочным лагерем морпехов не произвело на него впечатления. – Почему лопнул ваш фонд?
– Банковские инвестиции. Я потерял тридцать процентов, когда меня бросили инвесторы.
– Наша контора хороша одним, – холодная улыбка Лизера могла заставить любого конкурента потянуться к воротничку. – Мы зарабатываем деньги. Я беру людей, которые не могут позволить себе проиграть.
