– Я иду ко дну.
– А что случилось?
– Мой портфель.
Тридцативосьмилетний Олавюр был восходящей звездой, управляющим директором самого почтенного банка Исландии. Он верил в «Хафнарбанки» и покупал его акции при любой возможности, иногда даже занимая деньги. Он играл по-крупному и стремился к триумфу своей правоты.
– Акции «Хафнарбанки», – возразил Сигги, – торгуют по тысяче с лишним крон.
– С начала года мы упали на пятнадцать процентов. – Олавюр потер руки, словно пытаясь согреться.
– Ого.
– Это не «ого». Это называется «меня поимели».
Банкир осушил стаканчик и махнул рукой, заказывая следующую порцию «сварти дёйди».
– А что не так с «Хафнарбанки»?
– Дела идут отлично, – ощетинился Олавюр. – Но эти проклятые хедж-фонды пугают всех, обливая грязью наши акции.
– Правда?
Сигги задумался о предстоящей на следующей неделе выставке в Коннектикуте, припоминая первую встречу с Сайрусом Лизером.
– У тебя есть доказательства?
– Мне рассказал один аналитик. Кто-то просил его притопить наши акции. Предлагал много денег.
– Он взял?
– Нет.
– Так в чем же дело?
– Всегда найдется кто-нибудь, падкий на деньги, – нетерпеливо заявил Олавюр; его троюродный братец ничего не понимал в финансах. – Вопрос только в том, чтобы найти подходящую шлюху.
– У меня есть американский клиент, – начал Сигги, – который управляет хедж-фондом.
– Там восемь тысяч хедж-фондов.
– Мой клиент пил в баре еще с двумя парнями, – продолжал Сигги, не смущаясь самомнением брата. – Они говорили о «Хафнарбанки».
– И что они говорили?
– Что-то насчет понижения.
Олавюр наклонился вперед и весь превратился в слух, его раздражение исчезло.
– Кто твой клиент?
– Говорил не он, – бормотал Сигги все быстрее и быстрее, увядая под критическим взором брата.
Он проклинал себя за лишнюю болтовню. Во взгляде Олавюра было что-то чужое, что-то дикое.
– Сай в основном помалкивал.
– Кто такой Сай?
– Он нормальный парень, – ответил арт-дилер, злясь, что не может совладать со своими нервами. – Сай купил вторую по стоимости из всех проданных мною картин. Он говорил со своими друзьями.
– Понижения чего, Сигги?
– «Хафнарбанки», – ответил тот. – А в чем дело?
– Когда это было?
– В декабре.
Олавюр моргнул. Его голубые глаза потемнели, взгляд стал острее рыболовного крючка. Этот взгляд пронзал Сигги насквозь.
– Почему ты не сказал мне раньше?
– Олавюр, ты же не обсуждаешь со мной своих клиентов.
– Мои клиенты не распускают лживые слухи.
– Я не думал…
– Твой клиент, – оборвал его Олавюр, – случаем не Сайрус Лизер?
