– Зато мы владеем вами! – не выдержал Рерик, который тем временем пробрался поближе и был готов прийти на помощь брату. – И не вам нас упрекать! Вы утратили власть над своей землей, вы потеряли своих богов, вами помыкали франки, а теперь вы опять под властью чужого короля! Не вам указывать, как нам исполнять свои обеты!
– А вы – двое нищих бродяг! – заорал Элланд, старший сын Альдхельма. – У вас вообще нет никакой земли! Ведь и Хейдабьюр ваш отец захватил, как вы захватили Дорестад, и сидел там, пока не пришел другой волк, позубастее, и не надрал ему задницу!
– Сейчас я тебе надеру! – рявкнул Рерик и бросился на Элланда.
К счастью, на пир все явились без оружия, но все же для того, чтобы растащить дерущихся, потребовались усилия пяти-шести человек, наиболее трезвых и разумных из всех присутствующих. Кое-кто порывался принять участие в драке, помочь своей стороне, но Орм Шелковый догадался позвать хирдманов из дружинного дома, которым вина не хватило, только пиво, и те с радостью, увидев в этом новое развлечение, вытолкали пьяных и буйных гостей из гридницы. Причем кабану тоже досталось: в давке и толкотне блюдо опрокинулось, туша полетела на земляной пол. Короче, почетные части не достались никому, и Харальд, от злости протрезвев, велел изрезать кабана на мелкие кусочки и отослать в странноприимный дом. Пусть, дескать, бродяги сожрут то, что оказалось недостаточно хорошо для знатных эделингов!
– Ты с ума сошел! – охнул Рерик, услышав это распоряжение, и даже отнял кусок сырого мяса от зреющего на скуле синяка. – Кабана, посвященного Фрейе – бродягам!
– Я, чтоб ты знал, христианин! – огрызнулся Харальд, так кстати вспомнивший об этом. – И ты, между прочим, тоже. А христианские конунги всегда кормят бродяг со своего стола и даже со своего блюда!
Он кивнул на Теодраду. Это она как-то рассказывала им о благочестивой и святой королеве Батхильде: каждый вечер за ужином та наполняла свое блюдо едой и отсылала раздать ее нищим.
– Что же она – ложилась спать голодной? – спрашивал Рерик.
– Да. А если ей не удавалось заснуть, она молилась.
– Мы тоже сегодня не заснем, – продолжал Харальд. – Зато кое-кто заснет навеки. Если я не подходящий конунг для Альдхельма и его семейки, то пусть отправляются к Одину! Их давно там дожидается их любимый кюнинг Радбод!
Хоть и вспомнив внезапно о своем крещении, с врагами Харальд собирался поступить именно так, как это было принято у гордых и злопамятных древних вождей Севера. Как, например, их предок, Ивар конунг, по прозвищу Широкие Объятия, поступил со своими врагами из свейского рода Инглингов.
