То ли это была причудливая игра теней, то ли Таю подвело зрение, но внезапно девочке показалось, что на руках незнакомки выросли длинные ногти.
— Назад! — воскликнул отец, хватаясь за рукоять меча, все еще болтающегося на поясе. — Это одержимая!
— О нет, — простонала мама, отступая к дивану. Она загородила девочке обзор.
— О да, — глубоким хрипловатым голосом передразнила гостья. — Это не я должна вам жалкие монеты, а вы мне — свои жизни! Как долго я выслеживала именно вас… Это вы четырежды за год едва не поймали меня и не отправили назад в Бездну. Без сил! — резко и противно взвизгнула она под конец.
А Тае начало казаться, что она крепко спит и видит всего лишь странный и страшный сон. Потому что такого в реальной жизни просто не могло быть!
Незнакомка двигалась стремительно, ее силуэт смазывался в темноте, не оставляя людям шансов спастись от хищных когтей и острого меча. Ее клинок со звоном скрещивался с клинком отца Таи. Хотя рука без оружия была еще опаснее.
Девочка в своем убежище затаила дыхание, прислушиваясь. Оказалось, что попасть в страшную сказку самой вместе с родными — это не то же, что просто слушать интересную историю, в которой конец предрешен. От страха малышка не могла пошевелить и пальцем. Во всех сказках для победы над одержимыми собирали команды как минимум из трех воинов-инквизиторов. Тая услышала, как отец, сбиваясь и затрудненно дыша, забормотал молитву, обращаясь к Господу. Лязг сталкивающихся мечей стал чаще, а потом после непонятного стука… стих.
— Нет! — раздался громкий, с подвыванием, крик матери, и сердечко малышки тревожно екнуло.
— Похоже, твой муж по достоинству оценил качество моего меча, — хохотнула гостья. — Теперь твоя очередь. Поиграем? Пожалуй, я даже дам тебе крохотный шанс — отложу оружие в сторону.
Мать Таи в отчаянном порыве кинулась вперед. Вероятно, она хотела схватить меч мужа и попытаться напасть, только гостья не дала ей такой возможности. Резкий и сильный удар заставил хозяйку пролететь полкомнаты, словно осенний лист, подхваченный порывом ураганного ветра, и врезаться спиной в стену, противоположную входу.
Девочка в своем убежище услышала дикий грохот, страдальческий стон матери и сумасшедший, бесшабашно веселый смех гостьи. Страх парализовал ее. Малышке захотелось оказаться как можно дальше от темной гостиной и от всего происходящего и чтобы при этом все было хорошо. Но разве так бывает? В свои шесть лет она не знала точного ответа. Тая вообще первый раз воочию наблюдала насилие и чувствовала реальную опасность. Первый раз собственный дом не казался ей неприступной крепостью и был совершенно не мил. Она сделала единственное, что могла в такой ситуации, — крепко зажмурилась и мысленно начала вспоминать короткую молитву, которую обычно частенько произносил на ночь отец. Она всей душой молила избавить семью от нечистой силы — от одержимой, и из-под ее закрытых век на пухлые щечки текли слезы.
