Фельдшер внимательно осмотрел новеньких, измерил температуру и давление, долго расспрашивал их о самочувствии, о том, чем питались, как жили спасенные. Наконец, выдал им баночку с поливитаминами и очень довольный отправил в распоряжение Кота. Спасенные оказались на удивление здоровыми и адекватными людьми.
- Наручники не жмут? – тактично поинтересовался Кот.
- Если еще немного расслабить – они вообще держаться не будут – отшутилась Оля. Первый шок от спасения прошел. Вместо этого возникла неловкость.
Спасенные просто не знали, как себя вести и что делать. Их можно было понять. Все свое имущество они оставили на старом месте. Вплоть до трусов. Вместо этого их одели в термобелье, какие-то безразмерные штаны, легкий свитер и куртку. Одежда была добротная, качественная, но… чужая. Неуютная и непривычная.
Вдобавок к этому, первые сутки они должны были находились на карантине – пристегнутые наручниками к койкам в медицинском кунге. Здесь ведь даже окон не было! Один только ночник еле-еле освещал пространство внутри кунга, погружая находящихся здесь людей в состояние полудремы. Кот сидел у двери и с любопытством наблюдал за своими первыми подопечными.
Спасенные все сильнее нервничали. Еще бы! Их раздели, заперли, приковали наручниками, везут куда-то… Кот, как мог, пытался их успокоить.
- Хотите, я вам аминазина вколю? Сразу успокоитесь, расслабитесь…
- Не надо. Все хорошо. Мы понимаем, что это – необходимые меры предосторожности – вежливо ответил Илья.
Кот изо всех сил пытался представить себя опытным человеком, через которого прошли десятки спасенных. О том, что Илья с Олей – его первые «пациенты», он тактично умалчивал.
- Дело не в возможном заражении Z, хотя это тоже очень важно. Симптомы человека, становящегося зомби, легко выявляются. Они специфичны и их невозможно скрыть. Клиника продромального периода и период разгара Z известны, попавшего под подозрение человека сразу изолируют. Но чаще – просто убивают. Перестройка организма сопровождается сильными болями, а надежды на благоприятный исходы нет. Зачем мучить человека? Пулю в лоб – и все довольны.
- Но фельдшер сказал, что мы здоровы! – взволнованно сказала Оля.
- Физически – безусловно здоровы. Но есть еще здоровье душевное. Все без исключения люди, которые смогли пережить Катаклизм – испытали сильнейшую психологическую травму. И это лишь малая часть проблемы.
Чем дольше человек живет в дикости, тем быстрее теряет те ограничения в поведении, которые раньше накладывали на него общественные институты. Зачем соблюдать правила и законы, если в этом уже нет смысла? В «диких» территориях царит настоящее первобытное зверство. Мораль, нравственность выживших людей настолько сильно деградирует, что иногда сложно понять – животное перед тобой сидит, или все-таки человек. Убийства, ограбления, изнасилования, каннибализм – в порядке вещей.
