Больше двух суток Кот лежал в куче тряпья в темной комнате, рядом с остывшим очагом, переходя от лихорадки к бреду и время от времени теряя сознание. Только на третий день пришло облегчение и он смог разжечь огонь. Труп мужчины к тому времени распух и наполнял комнату невыносимым зловонием, но похоронить или даже вынести его на улицу у Кота не было сил.
Он жадно пил воду из ближайшей лужи и считал подарком небес то, что ее было достаточно. В доме он нашел картофель, соленое сало и несколько консервов. Все консервы он съел в первый же день – заниматься готовкой в тот момент было выше его сил. После этого он проспал целый день и ночь.
На следующее утро он почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы накачать воды из колонки неподалеку и отварить картофель. Найденной в сарае веревкой он обвязал ноги покойника и отволок его подальше от дома, так, чтобы не чувствовать запаха гниющей плоти и не видеть его больше.
Трупный запах словно впитался в стены жилья, его невозможно было ничем вытравить, но можно было стараться не замечать его. Кот начал обживаться на новом месте. Дом оказался чем-то наподобие домика лесника. Большая главная комната и еще одна поменьше – с кроватью и шкафом. Сарай неподалеку, в котором хранились дрова, картошка в здоровом деревянном коробе, старая мебель, инструменты и разный хлам. Еще внутри были развешаны на просушку рыбацкие сети, но лодки Кот так и не нашел.
Главная комната была прихожей, кухней и залом одновременно. В углу находилась печка, рядом с которой стоял крепкий, основательный стол, сбитый из толстых досок.
Убранство этого жилища не могло похвастаться изысканностью. По меркам городского жителя, это было что-то среднее между складом и пещерой древнего человека. Никакой электроники, стеклопакетов, ковров на стенах или даже простого линолеума на полу. Пол был самый обычный досчатый, на стенах – обваливающаяся штукатурка столетней давности, которую даже не пытались ремонтировать.
Но здесь было уютно. Тем странным уютом, который неожиданно возникает вдали от цивилизации, когда живой огонь заменят батарею центрального отопления, а вместо группового сеанса телевизионной зомбификации приходит простое человеческое общение.
На новом месте Кот освоился быстро. Так же быстро, как избавлялся и от своей болезни. Всего через неделю головные боли окончательно прекратились, а лихорадка ушла. Вместо этого он чувствовал постоянную слабость. Его тело словно отдало все свои силы на борьбу с недугом и теперь их еле-еле хватало для того, чтобы просто ходить и выполнять не слишком тяжелую работу. Вместо подтянутого и крепкого молодого человека из зеркала на Кота смотрело почти незнакомое ему лицо, без капли жира, с обтянутой кожей черепом и глазами, в которых то и дело проскальзывали искорки недавнего безумия.
