— Где они живут?
— Я вам скажу об этом чуть позже. Мне нужно сначала услышать ваш ответ.
— Все достаточно справедливо, но должны ли вы действительно подчиняться абсолютно всем требованиям? В конце концов, если вы совершили ошибку — для мужчины вполне простительную, — ваша дочь совершила ошибку куда более серьезную. Ей всего лишь шестнадцать лет...
— Я знаю, но более не чувствую себя вправе влиять на ее судьбу.
Гийом замолчал, сделал глубокий вдох, словно собирался нырнуть. Все решится в следующее мгновение.
Ему оставалось только молить Бога поразить его немотой в том случае, если он совершает огромную глупость.
— Мне это стало известно совсем недавно, — заговорил он, — но от этого ситуация не стала поправимой. Элизабет и... беглец поженились.
— А!
Чего же боялся Гийом? Взрыва ярости? Упреков или другой реакции, вызванной глубоким разочарованием? Он услышал только глубокий вздох и слова Виктора Гимара:
— Не думаю, что вы давали на это свое согласие.
— По-моему, я сказал вам, что сам только что узнал об этом? Разве это что-то меняет?
— С точки зрения законности брака, несомненно. Особенно если речь идет о простом церковном благословении. Через несколько месяцев закон вдвойне будет на вашей стороне. Сейчас много говорят о Гражданском кодексе, который так нравится Первому консулу. Но я полагаю, что, задавая ваш второй вопрос, вы говорили не о легальном аспекте этого брака. Вы хотите узнать, меняет ли это что-то для меня?
— Вы правы. Мне показалось... что вы не совсем равнодушны к моей дочери.
— Вы честны со мной, и я тоже буду честным. Это правда, я люблю ее. Ведь такие вещи случаются с людьми без предупреждения. Но замужем она или нет, это ничего не меняет в моих чувствах. Мое желание ее защитить стало еще сильнее, потому что вам она определенно в этом праве отказывает. Вот только...
— Именно об этом я и хотел вас попросить! — с облегчением выдохнул Гийом. — Слава богу, вы меня поняли!
— Вы не дали мне возможности закончить. Я собирался сказать вот что: моя защита не будет распространяться на ее супруга, которого я по-прежнему считаю врагом порядка и мира в нашей стране. Если мне удастся его схватить...
— Осторожнее! Элизабет вас возненавидит, а она очень склонна к этому.
— Я в этом не сомневаюсь, но я выполню свой долг. Могу вам обещать лишь одно: я сделаю все возможное, чтобы самому в этом не участвовать.
— Есть еще люди, у которых она намерена остановиться. Если их арестуют, она будет скомпрометирована навсегда. Я не испытываю к ним никакого доверия, хотя и не знаю их. Они могут выдать Элизабет.
