Пескишев задумался.
Он знал, проблема существовала, и довольно острая: люди, дожившие до пенсионного возраста, ни в какую не хотели уходить на заслуженный отдых. Особенно это касалось профессоров, преподавателей вузов. Что удерживало большинство из них? Конечно же, не только зарплата, куда более высокая, чем пенсия. Тех, кто думал лишь об этом, было меньшинство. Больше было других, кто, проработав тридцать пять - сорок лет на одном месте, отдав этой работе все силы, знания, всю свою любовь, просто не представлял себя вне институтских стен. Они, такие люди, как Иван Иванович Бобарыкин, не увлекались рыбалкой и не коллекционировали марки, не выращивали на дачах цветы и не занимались разведением аквариумных рыбок. У них была лишь одна страсть - работа, и когда вставал вопрос о том, что эту работу надо оставить, они чувствовали, как перед ними открывается бездна.
"Да, - с горечью думал Пескишев, - все правильно. С годами организм дряхлеет, человеку все тяжелее выполнять свои обязанности. Но ведь - смотря какие. Оперировать хирургу трудно - не тот глаз, не та рука, но преподавать... Разве молодость, энергия, сила способны заменить гигантский опыт, накопленный тем же Бобарыкиным? Как тут поступить? Конечно, можно понять Муравьева, когда он отправляет на пенсию людей равнодушных, бесталанных, из года в год пережевывающих одни и те же страницы учебника... Но зачем же трогать одержимых своей работой, особенно если их пока практически некем заменить? А Ивана Ивановича некем заменить, Пылевская не потянет, это же ясно, и пострадает от этого необдуманного, поспешного решения не только хороший человек, но и дело, во имя которого все затевалось".
- На пенсию! Я им покажу на пенсию! - вдруг взорвался он, хотя прекрасно понимал, что не в силах что-нибудь сделать. - Я им этого не позволю!
- Ну как же вы не позволите? Что вы можете? Власти-то у вас нет... Иван Иванович вытер лицо мятым платком. - Не могу я уходить на пенсию, пропаду совсем. Что мне без студентов делать? Ведь сопьюсь вконец, вот беда...
- А вы не пишите никакого заявления.
- А что толку? Оформит приказом без моего согласия. Учебный-то год кончается.
- Да, да, точно, кончается, - нахмурился Пескишев. - Хотя, стоп, так это же хорошо!
Его осенила идея, которую он тут же изложил Бобарыкину. Расписание летних отпусков утверждено давно. Отпуск у Ивана Ивановича начинается в понедельник, то есть через два дня. Остается только одно - уехать куда-нибудь подальше и не возвращаться до самой осени.
