В ревматизм и в настоящую любовь не верят до первого приступа.
Что бы стало с могуществом женщин, если бы не мужское тщеславие!
У умной женщины миллионы природных врагов: все глупые мужчины.
Не противоречат обычно тем, кого больше всего любят, и тем, кого меньше всего уважают.
Даже самый скромный человек думает о себе лучше, чем думает о нем его лучший друг.
По-настоящему хороший человек может иметь столько друзей, сколько хочет, но не всегда тех, которых хочет.
В молодости мы полагаем, что справедливость – минимум того, что мы вправе ожидать от других. В зрелом возрасте мы убеждаемся, что это максимум.
Трудно считать дураком человека, который восхищается нами.
Неудачи других кажутся нам совершенно естественными, но вот почему нам не везет – этого мы не можем понять.
Иные считают, что у них доброе сердце, а это всего лишь слабые нервы.
Ты вправе мыслить иначе, чем твоя эпоха, но не вправе одеваться иначе.
Сколько шума и суеты проистекает из стремления к покою!
Нельзя помочь всем, говорит малодушный, и не помогает никому.
Легче помочь голодному, чем объевшемуся.
Насмешка кончается там, где начинается понимание.
Кто понимает лишь то, что можно объяснить, понимает немногое.
Неразговорчивые всегда импонируют.
Хочешь знать, что говорят о тебе знакомые? Послушай, что они говорят о людях, которые лучше тебя.
Сломанные часы дважды в сутки показывают верное время, и по прошествии нескольких лет могут похвастаться длинным рядом успехов.
То, чего хочется, всегда кажется необходимым.
Льстец завоевывает наше расположение, даже если мы ничуть не верим его лести.
Существует одна прекрасная форма двуличия – самокритичность, и одна прекрасная форма эгоизма – любовь.
Это случается, говорят слабые родители о проступках своих детей. Нет, это не случается, – это развивается.
Больше всего детей у бездетного.
От врачей и учителей требуют чуда, а если чудо свершится – никто не удивляется.
За новыми впечатлениями больше всех гоняются те, кто не знает, что делать со старыми.
Когда женщина научилась читать, на свет появился женский вопрос.
Мы так суетны, что придаем значение тому, что думают о нас люди, которым мы не придаем значения.
Воображаемые недуги неизлечимы.
Серость не может воспламениться, но может раскалиться до фанатизма.
