А я улыбнулась ему в ответ, точно я — зеркало. Я была счастлива.
Я сказала — да.
— Да, ради тебя и умереть не жаль, — сказал Лео.
3
Дорогая экс-миссис Росс!
На письме стоит штамп Айовы, но, может быть, я вовсе и не в Айове? Может, я гораздо дальше от тебя?.. А может, нахожусь через улицу и наблюдаю за тобой из своего убежища, где я засел, запасшись продуктами и терпением… Может, я в этом многоквартирном доме, что на другой стороне улицы, жалюзи у меня опущены почти до самого подоконника, а на ружье навинчен оптический прицел, чтобы я мог наблюдать за тобой, следовать за тобой из комнаты в комнату: ты ведь никогда не заботилась о том, чтобы зашторить окна, расхаживала полуголая, и настанет день, когда ты за это поплатишься…
А теперь звони своему мерзавцу адвокату. Беги к телефону. Позвони и судье — ты ему явно понравилась, и он поверит твоим россказням. Позвони в полицию, в ФБР, позвони в полицию штата Айова, — мне плевать, все равно ты меня не достанешь. И никогда больше не увидишь ее.
Я сказал «ее»? Это кого же?
Искренне твой Лео Росс.
Дорогая экс-миссис Росс!
Могу поклясться, ты сейчас прикидываешь, что я намерен делать. Могу поклясться, ты все время думаешь обо мне. Ты послала полицейских проверить дом напротив? Послала? Ну и как, нашли они кого-нибудь? Может, одного из твоих поклонников, ни в чем не повинного незнакомца, смотревшего из окна через улицу в твое окно, когда ты разгуливала полуголая, плюя на то, что кто-то может тебя увидеть.
Ты показала им мое первое письмо и объяснила, кто это — «она»? Неужели ты действительно считаешь, что способна быть матерью и заслуживаешь иметь дочь?
Могу поклясться, ты прикидываешь, не опасен ли я. Ты никогда не считала меня опасным, но я, кажется, переживаю опасный период — это все равно как малярия, лихорадка, которой ты заразила меня и от которой я чуть не погиб. Можешь собой гордиться.
Я хочу, чтобы наша дочь забыла то зло, которое ты ей причинила, испортив наш брак, отравив нашу любовь, так что даже ребенок чувствовал запах гнили. Я хочу любить нашу дочь так, чтобы заставить ее забыть уродство этого мира. Возможно, на этом письме будет стоять штемпель Канзаса, но к тому времени, когда ты станешь его читать, меня там уже не будет, так что не утруждай себя звонками в полицию.
Хотелось бы мне увидеть сейчас твое лицо.
Искренне твой Лео Росс.
Дорогая экс-миссис Росс!
Мы с тобой никогда так далеко на Запад не забирались, верно? Я мечтал поехать сюда, побродить по горам, половить форелей, мне так хотелось тогда, в тысяча девятьсот сорок седьмом году, поехать в Йеллоустонский заповедник, но ты передумала, и черт с тобой — теперь мы здесь вдвоем с маленькой Элиной и даже не вспоминаем о тебе.
