— А я вот смотрю и думаю: ты или нет, — улыбнулся Никита. — Больно молодо выглядишь. Ну, привет, Белочка-чумелочка.
Белкой меня звали в школе — по фамилии Белкина, а еще за рыжевато-каштановую краску для волос, которой я пользовалась с седьмого класса.
— Ну, привет, Чудо-юдо-рыба-кит, — я тоже припомнила его школьную кличку. — А почему «чумелочка»?
— Да я слышал, как тебя парень твой назвал — «чума на лыжах». И правда, ты сегодня дала тут жару.
— Парень не мой. Я даже не помню, как его зовут. Он сказал, а я не запомнила. А вообще просто захотелось оттянуться немного. Устала что-то.
— У тебя что, никого нет, если в баре знакомишься? — удивился Никита и налил мне кофе. — Не поверю. Вокруг тебя всегда туча кавалеров вилась.
— Никого, Кит. Хочешь верь, хочешь нет. Сходила замуж ненадолго, почти четыре года как развелась. С тех пор все как-то… не так. А ты?
— А я так и не женился. Жил с одной девушкой года два, но… Если честно, все тебя вспоминал. Жалел, что так вышло. Как-то даже позвонил тебе, девица какая-то сказала, что ты замуж вышла и больше там не живешь.
— Это Костина Полинка, наверно, была. Надо же… Я тоже тебя вспоминала. Как говорится, старая любовь не ржавеет.
Я чувствовала, как рвется, расползается в клочья кокон бесчувственности, в котором я жила вот уже не один месяц. По щекам побежали слезы, мне захотелось вдруг провести остаток жизни в этом баре, как будто Никита, с которым мы не виделись почти девять лет, оказался единственной моей в этом мире тихой и надежной пристанью.
— Ну вот, что еще за слезы? — он нежно провел пальцами по моей щеке, смахивая их. — Что случилось, Белочка?
— Все хорошо, Кит. Это… Это я от радости. Что тебя встретила.
— Правда? — усмехнулся в усы Никита. — Приятно слышать. Еще мартини? Скоро уже будем закрываться. Подождешь? Отвезу тебя домой.
От мартини я отказалась, попросила соку. Пока Никита занимался другими клиентами, я исподтишка наблюдала за ним. Он ловил мой взгляд и улыбался. Я подумала, что он мало изменился. Ну да, повзрослел, конечно, прическа другая и усы отпустил, но улыбка все та же. И глаза — просто невероятные глаза, огромные, темно-синие.
Скоро всех попросили на выход, официантки быстро убрали со столиков и исчезли. Никита вышел из двери, ведущей в служебные помещения, уже в куртке.
— Ну, поехали?
— Подожди, я же не расплатилась, — спохватилась я.
— Еще чего! — возмутился Никита. — С ума сошла?
— Но… — пыталась протестовать я, но он прикрыл мне рот ладонью.
