Иногда я пыталась уговорить себя встряхнуться — ведь не могло же это продолжаться до бесконечности. Сходить в парикмахерскую, купить новых тряпок, закатиться в бар — чем там еще женщины лечат затянувшуюся депрессию? Но вся беда была в том, что это не было депрессией. Чем? Я не могла найти этому названия.
Просто я не видела больше в жизни никакого смысла. Дом, работа, друзья, хобби — все это была лишь мелкая мышиная возня. Суета. Любовь, семья, дети? Смешно. Любовь проходит, супруги разводятся, дети вырастают, уходят и приходят лишь затем, чтобы попросить денег. И вообще все умрут. Бог? Загробная жизнь? Тут у меня сомнений не было — участь моя уже решена. Я ведь отдала себя дьяволу. Вот так просто, ни за что. Отдала, чтобы избавиться от его же, дьявольского, наваждения. Ну, и чтобы увидеть то, чего видеть не должна была. Любопытство Евы неистребимо. Яблоко с древа познания когда-то лишило людей рая. Теперь все повторилось для нас с Костей и дядей Пашей. А может, и для кого-то еще. Откуда мне знать, со сколькими еще людьми дьявол проделывал эту шутку.
Почему я была так уверена, что исправить ничего нельзя? Не знаю. Но уверенность эта была просто железобетонной. Наверняка это тоже было от лукавого: ты погибла, и сделать уже ничего невозможно, не стоит и пытаться. Я и не пыталась.
Как-то незаметно пробежали полгода со дня смерти дяди Паши. Теперь мы могли снять деньги с его счетов. Я бы не стала этого делать — мне и свою-то зарплату не на что теперь было тратить, за исключением оплаты коммунальных услуг и самого необходимого. Но нам надо было закрыть дядины счета, поэтому мне пришлось поехать с Костей в несколько банков по очереди. Свою часть я сразу положила в те же самые банки на свое имя, не взяв даже немного.
Я была уверена, что Костя даже не вспомнит о своем долге, но, когда мы приехали к нему, в квартиру дяди Паши, он выложил передо мной на стол несколько толстых пачек.
— Забирай, — сказал он. — Может, тебе куда-нибудь съездить, развеяться? В круиз какой-нибудь. Познакомишься с кем-нибудь. Ты паршиво выглядишь.
— На себя посмотри! — вяло огрызнулась я.
Да, мы оба выглядели не лучшим образом. Уставший, постаревший Костя с потухшим взглядом — и я, которую все кому не лень донимали вопросами: «Что с тобой? Ты не больна? У тебя ничего не случилось?». По правде говоря, мне не хотелось смотреть в зеркало, чтобы не видеть эту пожилую унылую тетку с запавшими глазами, бледной до синевы кожей и тусклыми волосами. Я похудела — одежда висела на мне мешком. Когда-то борьба с лишним весом была одной из составляющих моей жизни, теперь это мне тоже было безразлично. Я просто забывала поесть, и напоминал о прошедшем обеде или ужине только обиженно скулящий желудок.
