Записки офисной крысы | страница 8
– Хо-ро-шо, – по складам соглашается Андрей. – А где она, правая сторона?
И тут мне тоже становится страшно.
Большие жирные МакДаки
Ханхи! Ханхи! По-фински это значит «гусь». Я точно это знаю. И буду помнить до конца моих дней. Я не очень хорошо говорю по-фински, но это слово забыть не могу. После того ужина в ресторане с финской делегацией…
Мы отработали весь день без обеда и приехали в ресторан ужинать часов в восемь вечера – усталые и разбитые. Мы сразу тяпаем водочки. И настроение за столом мало-помалу поднимается. Вечер становится приятным, разговор, который мы ведем, – доверительным. Жизнь, как выясняется, не такая уж и плохая штука.
Все идет великолепно ровно до того момента, когда Андрей решает пригласить финнов на гусиную охоту.
– Ну, – говорю я, – он предлагает вам съездить завтра на охоту.
В глазах финнов появляются вопросительные знаки.
– Охота, охота, – повторяю я.
– Да, – говорят они. – Мы понимаем, что такое охота. Но мы хотели бы знать, на кого мы будем охотиться.
– На птицу, – нахожусь я.
– Так, – они явно ждут дальнейшей конкретизации.
– Это птица, большая птица, – уточняю я.
Но мои финны – Ари, Сеппо и Юсси – очень дотошные люди. Более того, они заядлые охотники. И действительно не прочь принять предложение Андрея. А потому хотят выяснить абсолютно точно, на кого же они будут охотиться. А я, как ни силюсь, не могу вспомнить, как по-фински будет «гусь».
– Где она, эта птица, живет? – спрашивает Юсси.
– Ну, знаешь ли, я не ее дворецкий, – огрызаюсь я. – Сейчас проконсультируюсь со специалистом.
И я выясняю у Андрея, что гуси живут в лесу.
– В лесу, – говорю я.
– На дереве? – звучит следующий вопрос.
– Нет, – это уж я точно знаю и сам.
Наши закуски стынут на тарелках. И лед тает в бокалах с водкой. Все – кроме финнов, конечно – желают поскорее закончить гусиную тему и вплотную заняться ужином.
– Скажи, что у него большие красные ноги, и он плавает, – советует мне Мана.
– Его ноги – большие и красные, – сообщаю я. – И он все время плавает.
– Где?
– Что «где»?
– Где он плавает? В океане?
Тут я немного смутился.
– Вообще-то я не орнитолог, – говорю я финнам. – Но я сейчас выясню.
И я выяснил. Андрей и остальные «наши» уже настолько разозлились, что ответили мне откровенно. О да, они ответили мне все хором. Я перевел их ответ слово в слово.
– Они говорят, – горжусь я, – что эти наши русские птицы – такие смелые парни, что, в принципе, могут плавать там, где только захотят. Даже в океане. Автономно. Как ядерные подлодки. Но у них нет на это причин. Зачем им плавать в океане? Поэтому они плавают исключительно в реках и озерах.