— Ну… — задумался Андо и тут же расхохотался. — Да нет, ничего. Ну и ну! Совершенно ничего не чувствую.
— Вот и я тоже. Ничего такого не чувствую.
— Враньё! — неожиданно произнёс суровый голос. Коно, как черепаха, высунул голову и руки из свитера, в который кутался, и злобно взглянул на Такэо. — Выпускник университета это… — С трудом подыскивая слова, он гневно сверкал глазами. — Да здесь, в этой тюрьме… — Не найдя подходящего слова, он затопал ногами.
— Ты хочешь сказать, что они здесь на особом положении? — подсказал Такэо.
Среди заключённых нулевой зоны было не так уж много выпускников университета. И десятка бы не набралось.
— Да нет, не совсем то. И даже совсем не то. Я бы не стал говорить так категорически. Дело в их собственном мироощущении. Они сами ощущают себя привилегированными.
— А что это такое? — заинтересовался Андо, его беспечно улыбающееся лицо представляло собой резкий контраст с надутой физиономией Коно.
— А это когда слишком много о себе понимают. Вот, мол, я какой особенный, а остальные мне и в подмётки не годятся. А уж если ты университетов не кончал, ты вообще не человек.
— Да ничего нет особенного в высшем образовании. Сейчас каждый второй выпускник университета. Ничего такого, — сказал Такэо, разглядывая тронутую сединой шевелюру Коно.
Коно было всего двадцать восемь, но он уже сильно поседел, наверное потому, что три последних года ночами читал, отрывая время от сна. Началось всё с того, что в соседнюю с ним камеру поместили деятеля студенческого движения Карасаву, который стал беседовать с ним о марксизме. Идея о том, что «преступление — это революционный поступок», перевернула всю духовную жизнь Коно. Он начал с «Манифеста Коммунистической партии», прочёл от корки до корки «Избранное Маркса и Энгельса», полное собрание сочинений Ленина, «Избранное Мао Цзэдуна» и свято уверовал, что в «Капитале» содержится окончательная и непреложная истина. Как только он узнал, что Такэо — выпускник университета, то стал при каждом удобном случае втягивать его в какой-нибудь спор. У всех этих споров была одна цель — разоблачить «эксплуататорскую сущность» выпускника университета Такэо и заодно потренироваться в применении «революционного диалектического метода», как наиболее подходящего для подвергающегося дискриминации выпускника средней школы Коно.
— И тем не менее… — Седые волосы на голове у Коно встали торчком. У него на самой макушке торчал хохолок из жёстких седых волос, он приглаживал его водой, но при каждом движении хохолок всё равно вставал дыбом.
