– Вот увидите, сэр, ей понравится! Все малыши любят цирк!
Отец, который по-прежнему колебался, повернулся ко мне и спросил, хочу ли я в цирк. Увлеченная рассказами Молли о чудесах, которые я там увижу, я энергично ответила, что хочу. И отец позволил мне пойти при условии, что с нами будет Мэри Ньюлинг, наша экономка. Теперь мне кажется, что отец сомневался в чистоте намерений Молли и не хотел отпускать ее в сомнительное место в обществе шестилетней девчонки. Наверное, отец догадывался, что Молли договорилась встретиться в цирке с каким-нибудь своим ухажером. Если так, он, наверное, был прав, потому что, когда Молли узнала, что с нами пойдет Мэри Ньюлинг, лицо у нее вытянулось. Но почти сразу она приободрилась, потому что мы все же шли в цирк!
На то, чтобы уговорить миссис Ньюлинг пойти с нами в цирк, ушел целый час.
– Цирк – не место для порядочных женщин! Там собираются воры, хулиганы и бродяги! – Экономка наградила Молли многозначительным взглядом.
Молли покраснела, но стояла на своем:
– Доктор Мартин не против!
Наконец мы вышли из дому. Миссис Ньюлинг всю дорогу ворчала. Я скакала на одной ножке, полная радостного предвкушения. Меня не пугали даже бродяги, о которых говорила Мэри Ньюлинг. Наоборот, наше приключение казалось еще более волнующим. Я точно не знала, что такое «бродяга», и думала, что это, должно быть, какой-нибудь забавный зверь.
К тому времени, как мы заняли места на жесткой деревянной скамье в большом шатре, пыл мой несколько поутих. До тех пор я еще ни разу не бывала в таком большом (для меня) скоплении народа. За места в первом ряду пришлось доплатить. Толпа напирала; сзади слышалась ругань. Зрители с боем отвоевывали лучшие места. Мэри Ньюлинг то и дело хмурилась и зажимала мне уши своими большими, натруженными руками, разворачивая мою голову к манежу. В шатре было жарко и душно, пахло потом.
Прямо перед нами была круглая площадка, усыпанная опилками. Молли с важным видом пояснила, что площадка называется «манежем». Я с нетерпением ждала обещанных чудес.
– Давимся, как сельди в бочке, – ворчала Мэри Ньюлинг, на которую слова Молли не произвели никакого впечатления. – Вся эта толпа, похоже, незнакома с мылом и водой! Если кому-то станет плохо, тут даже в обморок некуда падать! Беднягу придется уложить прямо туда. – Мэри указала на пол манежа, усыпанный опилками.
Вскоре на возвышение вышли оркестранты: два скрипача, трубач и барабанщик, который еще играл на странном инструменте, состоявшем из шеста, к которому были привязаны разные металлические детали. Когда он ударял своим шестом по полу, грохот получался невообразимый! Я охотно поверила Молли, что это настоящий оркестр.
