— Мне очень жаль, мистер Брук, но произошла ошибка. Я все исправлю. Пожалуйста, примите наши извинения.
Это стало привычным рефреном на ближайшие несколько дней, но тяжелее всего пришлось Зигфриду. Это случилось в его любимом пабе «Черный лебедь». Его там нашел Билли Брекенридж, дружелюбный, веселый тип из местных знаменитостей Дарроуби.
— Эй, помните, я заплатил вам за операцию три шиллинга и шесть пенсов? Я получил еще один счет за нее.
Зигфрид извинился, тщательно подбирая слова, поставил клиенту выпивку, и они расстались друзьями.
Беда была в том, что Зигфрид, который вообще редко что-нибудь помнит, забыл об этом. Месяц спустя в том же «Лебеде» он вновь наткнулся на Билли Брекенриджа. На этот раз Билли не был расположен к шуткам.
— Эй, помните тот счет, что вы присылали мне дважды? Он опять пришел.
Зигфрид делал все, что в его силах, но его попытки обаять человека были тщетны. Брекенридж был оскорблен.
— Так, я вижу, вы не верите, что я оплатил этот счет. У меня была расписка от вашего брата, но я ее потерял. — Он отмахнулся от протестов Зигфрида. — Нет, нет, есть только один способ уладить дело. Я говорю, что заплатил три шиллинга и шесть пенсов, а вы говорите, что нет. Хорошо, давайте сыграем в орлянку.
Зигфрид жалобно возражал, но Билли был непреклонен. Он вытащил пенс и положил на большой палец.
— О'кей, выбирайте.
— Орел, — пробормотал Зигфрид, орел и выпал.
Маленький человек не изменился в лице. С тем же
достоинством он вручил Зигфриду три шиллинга и шесть пенсов.
— Давайте же считать инцидент исчерпанным.
Он вышел из бара.
Теперь у нас целая коллекция неприятных воспоминаний, но Зигфрид все же был исполнен преизрядного вдохновения. Каким-то образом он опять забыл зарегистрировать операцию, и в конце месяца Билли Брекенридж получил четвертый счет за работу, которую он уже оплатил дважды. Тогда-то Зигфрид и перестал ходить в свой паб и перешел в «Кросс Ки».
Зимняя прелесть китайских мопсов
На смену осени шла зима, на высокие вершины полосами лег первый снег, и теперь неудобства практики в йоркширских холмах давали о себе знать все сильнее.
Часы за рулем, когда замерзшие ноги немели и переставали слушаться, сараи, куда надо было взбираться навстречу резкому ветру, гнувшему и рвавшему жесткую траву. Бесконечные раздевания в коровниках и хлевах, где гуляли сквозняки, ледяная вода в ведре, кусочек хозяйственного мыла, чтобы мыть руки и грудь, и частенько мешковина вместо полотенца.
