Генерал одобрительно хмыкнул:
— И что?
Полковник шумно засопел, промокнул вспотевший лоб носовым платком и доложил:
— Пока никаких сигналов. Они же не знают, кого ищут! — добавил он с легким укором. — Может…
— Никаких «может»! — резко оборвал подчиненного Свистунов.
А Ромболь перешел на официальный тон и в который раз уточнил:
— Повторяю: речь идет не только о жизни и здоровье, но и о чести принцессы, о репутации старейшего королевского рода Европы! Я прошу вас, господа, имя принцессы никоим образом не должно фигурировать ни в каких розыскных мероприятиях! Мы можем назначить некоторое вознаграждение… гм… за помощь в розысках… — Он пододвинул листок с официальным письмом генералу Свистунову.
Судя по изменившемуся лицу, сумма произвела на генерала определенное впечатление.
Он тут же спрятал письмо в красную папку и весомо кивнул:
— Мы понимаем всю сложность ситуации… Ищите! — сурово прикрикнул генерал на вспотевшего от напряжения полковника. — Даю вам сроку до ноля часов! Если к этому времени принцесса Мария не будет доставлена в свою резиденцию, можете дрркно писать рапорты на увольнение! Ты понял свою задачу?
Удрученный полковник поднялся:
— Так точно! Разрешите идти?
— Идите!
Пока русский генерал инструктировал подчиненных, внимательный к деталям детектив украдкой разглядывал подборку артефактов, скрытую за стеклом книжного шкафа. На полках стояло несколько десятков бюстов разной величины из мрамора, бронзы, гипса и даже стали. Все они изображали мужчину с орлиным профилем, впалыми щеками, усами, острой бородкой и проницательным взглядом.
— Неплохая коллекция…
Генерал-майор Свистунов взглянул на свои сокровища и тепло улыбнулся:
— Хобби! — затем вернул себе суровое выражение лица и подытожил: — Я уверен, господин Ромболь, что в самое ближайшее время принцесса будет найдена, живая и невредимая!
Санкт-Петербург. Набережная канала. День клонится к вечеру
В эту самую минуту на оживившейся к вечеру набережной прямо перед принцессой Марией — живой и невредимой — лихо затормозил мотоцикл.
Девушка испуганно отпрянула на середину тротуара, а водитель стащил шлем и замер, всем своим видом демонстрируя удивление:
— Маша? Это же вы? Я вас едва узнал!
— О… Макс… Шальнов! — Она сразу узнала мотоциклиста и расцвела улыбкой.
— Что вы с собой сделали, Маша?
Огорченная девушка провела рукой по коротко остриженному затылку:
— Вам не нравится? Мне так не идет?
— Очень идет! — Макс говорил совершенно искренне. С ореолом длинных волос принцесса казалась ему далекой и недоступной, как героиня сказки, а стрижка сразу превратила ее в близкую, понятную и просто очень хорошенькую девушку. — Просто теперь вы совсем другая… — добавил репортер. — Зачем вы это сделали?
