Джаггер допил свой коньяк.
— Не говори глупостей, Макс. Неужели ты полагаешь, что хотя бы один полицейский во всем мире способен поверить в эту историю?
— А если обратиться к твоим прежним коллегам?
Лицо Джаггера посуровело.
— Все это — исключительно мое дело, и ничье больше!
Чтобы сменить тему, он протянул Максу газету.
— Вот. Почитай, что пишут про вчерашний пожар. Дескать, муж экономки работал в каменоломнях и на протяжении нескольких месяцев крал там взрывчатку. Полиция полагает, будто он был связан с бандой взломщиков в Париже и сбывал нитроглицерин им для подрыва сейфов. Он сам, его жена и еще один работник исчезли. Предполагают, что они погребены под развалинами. Дом принадлежал какому-то богатому швейцарцу, который сейчас проводит свой отпуск в Ливане. Все продумано до мельчайших деталей! Эти люди работают в самом деле скрупулезно. Все в полном ажуре и всему имеются самые простые объяснения.
Джаггер посмотрел на часы.
— Если ты на протяжении недели не получишь от меня никаких известий, можешь идти в полицию. Если тебе, конечно, повезет, и ты сумеешь их убедить, что еще не все потеряно.
— Тогда отдай мне ампулу, — сказал Макс. — Она, может быть, и убедит кого-нибудь.
Джаггер усмехнулся.
— Ты, наверное, шутишь? Я уже давно сжег ее содержимое в котельной отеля. Сунул в печь. Эту ампулу я не доверил бы даже Генеральному секретарю Организации Объединенных Наций… Где Брайони?
— Она, видимо, не собирается спускаться, — ответил Макс. — Сердится.
На лице Джаггера ничего не отразилось. Он просто кивнул.
— Может, так оно и лучше, — сказал он. — Ну, до скорого, Макс. Приглядывай за ней. А мне пора.
Джаггер вышел из бара.
Спустя ровне девяносто минут он отстегнул ремень безопасности и достал сигарету. Самолет набрал высоту и летел на юг, к Средиземному морю.
Кто-то похлопал его по плечу. Он удивленно обернулся— салон был наполовину пуст. На него смотрела серебряная маска. Механический голос проговорил:
— Здравствуйте, мистер Джаггер. Вот мы и встретились.
Он сорвал маску, которая на поверку оказалась картонной, и увидел лицо Брайони. Она улыбалась, хотя глаза все еще были сердитыми. Она до сих пор не могла совладать со своим гневом.
— Как вы только посмели? — возмущенно сказала она. — Как только посмели оставить меня! Ну ладно, пусть я для вас ничего не значу. Но так уж вышло, что вы для меня кое-что значите, не знаю уж, нравится ли это вам или нет.
Джаггер молча поглядел на нее. Потом указал на пустое кресло рядом.
