Они выпили. Женщина закурила и предложила ему.
— Ты всегда такой молчаливый? Или это только со мной так? — Софья протянула руку к подоконнику, взяла разноцветную плоскую коробку и поставила на стол. — Как ты пишешь стихи, откуда к тебе приходят слова, рифмы? Я раньше тоже писала, но теперь, наверное, все уже забыла.
— Не знаю. — Ремнев осторожно стряхнул пепел в гипсовую голову Мефистофеля с отбитым носом. — Вначале обычно появляется первая строчка, а потом я к ней придумываю остальные.
— Это — очень интересная игра. — Морошкина раскрыла коробку. Внутри были пластмассовые квадратики с буквами и картонная доска, сложенная вчетверо. — Надо брать несколько букв и составлять из них слова, а на поле написано, сколько каждое слово набирает очков.
— Давайте. — Юноша помог женщине выложить содержимое коробки на стол.
«А вдруг мы будем целоваться? — подумал Ремнев. — А вдруг начнется «это»? А у меня получится? Я выпил, покурил, волнуюсь, — наверное, все это снижает эрекцию. Надо пойти проверить, все ли в порядке?»
— Можно я выйду? — неуверенно спросил юноша, исподлобья посмотрев на Софью своими крупными зрачками.
— Конечно, выйди, если надо. Ты же не в школе. Первая дверь слева. — Женщина обдумывала свой ход и, кажется, не придала его словам особого значения.
Ваня вышел в коридор, нашел дверь в уборную, вошел и, вместо того чтобы помочиться, стал лихорадочно трясти свой член. Отметив успех, он быстро заправился, кажется, застегнулся и вернулся к своей любимой.
— Тебе эта игра, наверное, не очень интересна? — каким-то образом догадалась майор милиции.
— Да нет, почему? Мы тоже раньше играли: из одного слова много писали или вот так в квадрат вписывали… — Ваня изобразил пальцами направление письма, стараясь не смотреть женщине в глаза. Он думал, что, если Софья поймет его взгляд как приглашение в постель, а он ничего не сможет, тогда она обидится и все выйдет очень некрасиво. Но он ведь столько раз проделывал с ней это в своем уме, считая, правда, в эти минуты себя плохим и недостойным этой порядочной женщины, — так неужели у него не получится хотя бы один раз на самом деле?
— А ты не хочешь спать? — спросила вдруг хозяйка. — Ты, наверное, не высыпаешься. Давай-ка я тебя уложу.
— А вы? — неожиданно для себя выпалил Ремнев, тотчас задумавшись над смыслом своего дерзкого вопроса.
— Да, я, наверное, тоже прилягу. Завтра на работу. Хочешь еще вина? — Женщина, не дожидаясь ответа, наполнила бокалы. — Это простой кагор, и если с ним ничего не делать, то пить невозможно. А я освящаю его у отца Серафима, и вкус появляется совершенно особый. Ты не заметил?
