— Да, я думаю, да. — Элизабет-Энн высвободила руки и задумчиво пригубила вино. — Не вижу причин, чтобы скрывать это от вас. — Она сделала паузу. — У меня около тридцати тысяч.
— Тридцать тысяч! Господи, да чего же вам беспокоиться? — Стареющее, поблекшее лицо Людмилы порозовело и засветилось от удовольствия. — Этого достаточно.
— Для покупки отеля? — Элизабет-Энн покачала головой. — Нет, для этого мне нужны сотни тысяч.
Людмила увещевающе погрозила ей пальцем.
— Нет, — многозначительно сказала она, — если вы попытаете счастья.
— Я как-то не уверена, что мне нравятся ваши слова, — медленно проговорила Элизабет-Энн. — Мне никогда не нравилось рисковать, особенно моими деньгами. Я не игрок по натуре.
— Вы говорили, что построили мотель и вели дела, не так ли?
Элизабет-Энн кивнула.
— А если купить гостиницу, то это риск, да? — пристально посмотрела на нее Людмила.
— Ну что же, я полагаю, что можно сказать и так.
— Отлично. — Людмила с удовлетворением откинулась на спинку и выпустила облако дыма. — Прежде всего вам надо поменять банк. Нам поможет один человек из «Восточного манхэттенского сберегательного банка». Его зовут Владимир Никольский. Мы познакомились давно, еще в России. Он единственный белоэмигрант, с которым я вижусь. Владимир знает, с кем вам надо посоветоваться, чтобы заработать деньги. Для этого есть специалисты. Но прежде всего… — Она долго задумчиво смотрела на Элизабет-Энн. Накрашенный ноготок касался губ, выразительные серые глаза осматривали подругу с головы до ног. — Гмм… — пробормотала она, словно самой себе, — да, пожалуй…
Молодая женщина ответила ей насмешливым взглядом.
— Что это вы на меня так смотрите?
— Потому что важнее всего произвести впечатление, — терпеливо, будто ребенку, объяснила Людмила. — Можно выглядеть преуспевающей до того, как вы ею станете. Поэтому прежде всего мы займемся вами. Все.
— Займемся мной?
Людмила быстро кивнула, раздавила сигарету в чаше, служившей ей пепельницей, и прищурилась.
— Да, мы займемся вами, — провозгласила она таким тоном, что молодая женщина поняла: спорить бесполезно. У Людмилы уже созрел план.
