— Жанно! — радостно рявкнул Винченцо, по обычаю прихлебывая из фляги. — Когда уже нас к чертям собачим убьют?
— Очень скоро Винченцо. Немного осталось… — я не глядя отмахнулся от ломбардца и побежал к канонирам.
Потом к арбалетчикам и лучникам, затем к мосарабам и куливринерам. Пикинеры, камергеры… Вроде все… Теперь можно и в строй.
— Подвиньтесь сэр Джон… — я шутливо толкнул англичанина. — Хочу разделить с вами частичку славы.
— Не возражаю… — угрюмо буркнул Миддлетон. — Странно… Жорж мне, те же слова сказал…
Солдаты изумленно обернулись на наш дружный хохот. А что? Ей богу, как гора с плеч свалилась. Даже настроение поднялось…
Итак? Я себя гениальным полководцем не считаю… Хотя… вот выживу сегодня, тогда разберемся с этим. А вдруг? Мне кажется, я разгадал секрет непобедимости конфедератов. Или просто с ума уже схожу?
В форхуте наконец нас разглядели. Взревели трубы, первые ряды ощетинились пиками, баталия перешла на легкую трусцу, а потом неожиданно стала замедлятся и пытаться перестроится. Ну, да… справа начался крутой горный склон, а слева лес. В обход не пойдешь, да и как мне кажется на мелкие отряды они делится они не будут, без фаланги воевать не умеют. А впереди у нас три ряда рогаток и целый частокол из кольев. А на флангах серпентины…
— Не стрелять!!! — заорал я, надсаживая голос. — Ждать команды!
Приказ живо подхватили сержанты и разнесли по строю. Нависла угрюмая тишина…
Форхут швейцарцев разделился на три отряда, которые выстроились один за одним. Заныли трубы, раздался рев и швисы бегом ринулись вперед.
Моя команда открывать огонь потерялась в грохоте серпентин. По направлению к конфедератам протянулись длинные огненные языки, все заволокло едким дымом. Не успел он рассеяться, как громыхнуло опять. Затрещали аркебузы и кулеврины…
Порыв ветра открыл страшную картину, все перед нами было завалено изорванными и изувеченными телами, а прямо по ним, оскальзываясь на кусках мяса перли яростно вопящие бородатые швейцарцы с алебардами наперевес. По ним прошлись темным темноватым облачком стрелы и арбалетные болты. И еще… еще раз…
— Что ж ты метр, мать твою… — я начал лихорадочный отчет.
… пять, шесть… накатили назад на позицию и пробанили стволы… десять… пятнадцать… закинули картузы с порохом, наложили пыжи и забили…, двадцать… двадцать пять… в дуло влетели колбасы из мешковины начиненные картечью… бомбардиры поднесли к затравочным отверстиям огонь… Млять!
Мосарабы успели перезарядится раньше. Грохнул дружный залп, его поддержали арбалеты с луками, а только потом разродились серпентины…
