— Конечно с хорошей, Ваша светлость. Настроение себе, я еще успею испортить.
— Верней, его вам испорчу я! — хохотнул Антуан и отсалютовал мне бокалом из чеканного серебра.
— Я не против ваша светлость.
— Отличное вино… — Антуан пригубил из бокала. — Случайно не из того бочонка?
И заржал довольный своей шуткой. А мне почему‑то не смешно…
Вообще Антуан славится своим умом и предусмотрительностью. Как по мне, он превосходит в оных своего сводного брата. При этом весьма благородный и рыцарственный вельможа. И вояка прекрасный. У него, в отличии от Карла, хватает благоразумия не лететь в атаку впереди всех на белом коне с шашкой наголо. Но вот шуточки его…
— Жан, вы помните свою просьбу ко мне? — продолжил бастард.
— Конечно помню ваша светлость. И неизмеримо благодарен за согласие поучаствовать.
— Пустое… — отмахнулся Антуан. — Вы мне оказали неизмеримо большую услугу. И еще окажете… Так что, я только рад помочь. Человек нужный вам найден. Только вот возникает один вопрос…
Бастард сделал длинную паузу, выдавая свое желание заранее получить мой ответ, на свой, так и не заданный вопрос. Умен… В этом не откажешь. И какой же вопрос у него возникает?.. Просил я его разыскать некого Пьера Ле Горжиа. Антуан имеет такие возможности. Тайная служба в Бургундии существует, при этом весьма с развитыми связями во всех странах Европы. А Великий бастард, согласно некоторым источникам, если эту службу не возглавляет, то курирует точно. Значит нашли урода? Нашли ублюдка, от руки которого пал мой отец…
— Какой, ваша светлость? — осторожно поинтересовался я, стараясь не выдать свое нетерпение.
— Отличные пулярки… — проигнорировал мои слова Антуан. — Надо своего бездельника повара отправить к вашему на выучку… М — м–м… просто отлично!!! Мускат и шафран очень оттеняют вкус…
Я промолчал, хотя готов был задушить скотину. Верней не я, а настоящий Арманьяк прочно поселившийся в моих мозгах. Хотя, я лично тоже не против услышать хруст плоти убийцы под своим клинком. Есть личный повод ненавидеть ублюдка. Ну, рожай скорей…
— Сей человечек, будучи в подпитии хвастал, что собственной рукой лишил жизни последнего графа божьей милостью, а не милостью короля…
— Графа Жана V д'Арманьяка… — закончил я за Антуана. — Да, ваша светлость. Так и есть…
— Напрашивается вопрос барон. А зачем вам оный человечек? Не в связи ли, с вышеупомянутым прискорбным событием?
— Именно в связи с ним, ваша светлость… — я коротко кивнул. — Долги всегда надо отдавать.
