резко: «Юля претендует на твою жилплощадь? Или хочет отсудить у тебя любимый
джип?» Валерия пожала плечами и вышла из комнаты. Такого она не ожидала.
В голову все чаще приходила дикая мысль, что в подмосковном городке
Глыбокоречинск в полутемном, пахнущем сладкими благовониями кабинете
потомственной ведьмы, какой-нибудь Стефаниды или Маркелии, произвели над
мужниным фотопортретом магический ритуал, и теперь Леонид безвольным
чурбаном будет выполнять все прихоти новоявленной дочери, а заодно и ее мамаши,
никак не реагируя на критику и не слушая доводы рассудка. А если критика станет уж
слишком навязчивой, пришибет жену разделочной доской, чтобы не смела говорить
плохо о Юленьке и не путалась под ногами. Далась ей эта разделочная доска…
Юля, между тем, суетилась в прихожей, подавая отцу тапочки и вытаскивая из
его рук портфель, а потом сопровождала папеньку до дверей ванны, куда он
отправился помыть руки, и чирикала, не переставая, что она по нему «жутко
соскучилась». Валерия мрачно проследовала на кухню накрывать на стол. На три
персоны. Пропади оно все пропадом.
Поговорить с мужем нормально пока не получалось. Ревность не позволяла
Лере напрямую спросить Лёню о том, что за история была в его прошлом. Бывает ли
ревность без любви? Оказывается, бывает. Гордость мешала разузнать, как он
отнесся к тому, что у него есть дочь, и выяснить, что он в связи с этим планирует
делать. Если планирует. И уж тем более не могла она расспрашивать мужа о том,
какие чувства остались у него к той Антонине. Если остались. Лера очень, очень,
просто панически боялась, что остались.
Валерия замуж вышла в тридцать шесть. Это было второе по счету ее
замужество. Первое случилось еще в институте, как раз перед защитой диплома, и
не продержалось и двух лет. Мальчику потребовался уход и внимание, он постоянно
ныл, изводя Леру капризами по поводу глаженой рубашки и «опять яичница». Ему
хотелось натертых полов и запаха жареной картошки.
А Валерию в то время занимали поиски себя в реальности строящегося
капитализма. От перспектив захватывало дух. Захватывало дух от открывающихся
возможностей, которыми не воспользоваться было глупо, а медлить с этим – глупо в
квадрате.
В конце 90-х-начале нулевых активно плодились совместные предприятия
молодого российского бизнеса с бизнесом стран капитализма зрелого,
производственные кооперативы и ИЧП устойчиво держались на плаву, способствуя
процветанию поместного рэкета, крепли первые всходы коммерческих банков и
