Адрес не оставляю… я сама разыщу тебя, если станет совсем невмоготу…»
Ошарашенный, он тупо перечитывал письмо. За что?
Русская дурная привычка заливать горе вином гнала его из одного кабака в другой. Деньги? А зачем, ради кого? Здоровье — а кому он нужен, если ему никто не нужен.
Ах, Наташа, Натаха, вольная птаха…
Однажды вечером в пьяном угарном дыму в «Боинге» подсел к нему за стол шустрый паренек.
— Дядя, там тебя на улице ждут.
Он бесстрашно вышел в темень улицы и увидел Станислава.
— Ну вот и встретились, — процедил тот. С дружками за спиной ему было весело и нестрашно.
Страшно ему стало через минуту, когда как шелудивых псов раскидав его подельников, Коляня выбил у него нож и мертвой хваткой зажал шею.
— Убью за Наташу, сука!
И убил бы, если бы не милицейский патруль. Милиция всегда дежурила здесь — драки происходили постоянно — и успела вмешаться, отбив у разъяренного Коляни полузадушенного Станислава.
Свидетелей драки, конечно, не оказалось, и быть у Коляни большим проблемам, но дежурный по отделению, видно, хорошо знал это хулиганье и ранним утром отпустил его, сказав:
— Тебе бы лучше пока не светиться в городе, ведь эта сволочь мстительна, как… всякая сволочь.
— Я их не боюсь, — просто сказал Коляня, и старлей поверил, уважительно оглядев парня.
— А может, к нам, а?
Но к тому времени Коляня уже освоился на скорой. Приятель не соврал: скучать ему было некогда. И самое интересное, ему было в самом деле приятно ощущать свое участие в спасении людей, их благодарность. Он начинал понимать, почему эти врачи — опытные кардиологи, травматологи, педиатры — несмотря на мизерную зарплату, множество проблем и просто-напросто опасность ночной работы в криминальном городе не уходят из скорой.
Они ему нравились, да и его вроде приняли за своего.
Особенно после одного случая.
…Вызов прозвучал в пятом часу утра — самое поганое время, спать хочется до ломоты в челюстях. Пока ехали до Марчека-на, Коляня прикемарил малость и потому отстал от бригады. Пожалев его молодой сон, врач с фельдшером одни поднялись к нужной квартире.
Дверь открыл пьяный и оттого, наверное, возбужденный сверх меры молодой мужчина.
— Там. Отцу плохо… — показал рукой в комнату.
Его отцу было не просто плохо — он уже умер, и умер как минимум с час назад. Опустив холодную руку, врач с укоризной посмотрел на хозяина и замер — на него уставились ружейные стволы…
— Не спасете батяню — застрелю! Делайте что-нибудь, гады!
— Вера, готовь кордиамин, ну еще там пару шприцев, — приказал врач.
