– Ничего, – сказал командир, – подучитесь, а водители нам нужны, и рана ваша не помешает работе в тылу.
На том и договорились.
Катя была рада тому, что я и нашел себе достойную работу. По прибытию в гараж я попросился в ученики водителя, чем заслужил некоторое уважение старших коллег. Я производил уборку в гараже, помогал мыть машины и внимательно присматривался к процессу ремонта агрегатов. Слесари поручали мне разбирать отдельные агрегаты, такие как карбюратор, бензонасос, генератор постоянного тока и другие. Я внимательно следил за сборкой, слушая о том, где и какие могут быть неисправности в них. Опытные водители давали мне уроки вождения, учили правилам дорожного движения в Москве.
Правил, как таковых, не было. Были приказы московского градоначальника, пытавшегося совместить движение механического и гужевого транспорта. Но механические средства движения отвоевали себе жизненное пространство и стали господствующим средством передвижения, которому все уступали дорогу.
Месяца через два я уже был своим в гараже и готовился сдавать экзамен на знание автомобиля и умение вождения. С экзаменами я справился успешно, сказалась предыдущая подготовка, мое старание и способности. После экзамена я получил удостоверение водителя и был назначен водителем к заместителю начальника сануправления.
Раненая рука несколько мешала работать, но в процессе постоянных поворотов руля вправо и влево она начала чувствовать нормально, но безымянный палец и мизинец по-прежнему были неподвижными. Работа была несложная, утром подъехать к дому начальника, отвезти его на работу, ждать вызова. По вызову отвозил его или сотрудников управления в различные организации Москвы и ждал их. Времени было достаточно для того, чтобы штудировать учебники и готовиться к экзамену за среднюю школу. Мое стремление к учебе отмечали и не препятствовали ему.
В процессе работы я неплохо изучил Москву. Я и сейчас свободно ориентируюсь в ней, когда приезжаю по каким-либо делам.
У водителя сануправления был неплохой по тем временам продовольственный паек, выдавались и деньги в качестве зарплаты. Кое-что удавалось прикупить в различных организациях снабжения во время поездок. Иногда выдавалось свободное время, и я возил Катю и Аркадия Михайловича с супругой по делам нашего домашнего хозяйства.
Вообще, жизнь была нормальная для условий 1918 года. Везде была гражданская война, разруха, но в Москве она ощущалась не особенно остро. По ночам, иногда, были слышны выстрелы. В июле было восстание левых эсеров, начавшееся с убийства германского посла графа Мирбаха.
