Кольцо России | страница 72
– Прапорщик Зелинский Третий, слушаю Вас, – представился он.
– Извините, господин прапорщик, а в туалет мне тоже под конвоем идти? – поинтересовался я.
– Что Вы, господин иеросхимонах, Вам позволительно передвигаться совершенно свободно, только в сопровождении охраны, – четко произнес офицер.
Надо же, и мое духовное звание полностью знают. И формулировка какая бюрократически безукоризненная – позволительно передвигаться совершенно свободно в сопровождении охраны. Перлы российской бюрократии достойны занесения в скрижали бюрократического искусства. Слышал где-то, что от лишних бумаг нужно избавляться путем их регулярного уничтожения, сохраняя копию каждой уничтоженной страницы. Только непонятно, зачем уничтожать оригиналы, оставляя копии?
Под здравым смыслом всякий разумеет только свой собственный смысл. Кажется, это от Салтыкова-Щедрина. И задачу им ставили также: начинали за здравие, а заканчивали за упокой. При нарушении позволенной свободы могли и меры принять, чтобы свободу не нарушал.
– И что же мне позволительно делать? – спросил я у прапорщика.
– А все, что угодно, что не возбраняется законами Российской империи, – бодро ответил офицер.
– И вы все это обеспечите? – продолжал иронизировать я.
– Без всякого сомнения, господин иеросхимонах, – не поддерживая мою склонность юмору, ответил офицер.
– Даже за водкой сбегаете? – я начал переходить рамки приличий.
– Необходимости такой нет. Егорьев, – зычно крикнул офицер. Появился муж главной горничной флигеля. – Егорьев, нужно немедленно накрыть в комнате господина иеросхимонаха стол с водочкой. Понял?
– Так точно, выше благородие, счас изделаем все в лучшем виде, – и Егорьев исчез.
– Не составите компанию, чтобы загладить не совсем уместное мое поведение сегодня? – предложил я.
– Спасибо, господин иеросхимонах, не могу, служба-с, – офицер резко козырнул и пошел на выход.
Горничная быстро накрыла на стол и на мой вопрос, как там, быстро заговорила:
– Ой, что там, батюшка, делается, вы даже и представить не можете. Доктора ребенка со всех сторон вертят. Ни одного белого халата, все в цивильных костюмах, чтобы ребенка не пугать. Говорят, кровь пускали, чтобы проверить ее. Ох, и орал малой-то. Сам премьер приехал. Чего-то ругаются. То он в кабинет к царю идет, то царь к нему в комнату проходят. Курят оба много, но разговаривают тихо. Царица все с ребенком. Все его осматривает, знаки какие-то ищет. А Григорий вообще носа не кажет. Спрятался. Лакеи слыхали, что вас приказали держать под охраной, пока не выяснят состояние ребенка. Сказали, чтоб каждое желание ваше угадывали, может, это желание последним будет. Ой, что же это делается, батюшки мои, – захлюпала она носом.