– Учись, студент, не доучишься – офицером станешь.
Громкий хохот показал, что шутка оценена, фуражка вконец испорчена, батюшка и по стрельбе мастаком оказался, а офицер тот из бывших студентов – и тут попал, – заключил бывший старшим в компании казачий есаул.
– Ну, что же, пойдемте, обмоем эти хорошие события и помянем фуражку летнюю с чехлом белым в количестве одной штуки, – сказал есаул и подал мне чарку с водкой.
Эта история наделал шума в местном обществе. История с дуэлью, стрельбой по фуражке, пять пуль как в копеечку, анекдоты компании из семи офицеров и одного монаха была переврана так, что удивился даже я.
Выходило, что компания выехала на природу, выпила, о чем-то заспорила, вроде бы об учености, и что я нелестно отозвался об образовательном уровне офицеров, за что пятью офицерами был вызван на дуэль, стрелялся с ними и каждому прострелил фуражку, проявив этим самым благодушие. Я становился местным Мефистофелем, Гиппократом и Казановой в одном лице. Слухи обо мне уже гуляли и в столице, особенно по тому, что мною предсказывались какие-то события на Дальнем Востоке, и они происходили.
По одному вопросу ко мне приходил чиновник из канцелярии генерал-губернатора и спрашивал, что может случиться в случае, если Россия будет усиливать свое влияние в Корее.
Немного подумав, я сказал, что России вполне достаточно того, что Япония ушла с Ляодунского полуострова и из города Порт-Артура. Вмешательство в Корею Япония не потерпит и может начать войну, что выгодно только западным державам и, в первую очередь, Германии. У Японии сильный флот и столкновение на море будет явно не в пользу России. Два корабля наших примут участие в сражении с целым японским флотом, сами погибнут, но славы русского флота не уронят. О них песни будут слагать и петь будут всякий раз, когда выпьют по стакану водки.
– Откуда вы все это знаете, батюшка, – подивился чиновник.
– Я этого точно и не знаю, – сказал я, – но когда я закрываю глаза, то я вижу нашу эскадру, разделенную на несколько частей, которая кружным путем идет на Дальний Восток, теряя свою боеспособность, а их командиру пристало бы городовым быть на Атаманской улице, а не адмиралом российского флота.
– Может, и фамилию командующего эскадрой назовете, – с улыбкой спросил чиновник.
– Фамилии его я не знаю, но что-то связано с Рождеством Христовым, хотя к Рождеству он отношения не имеет, скорее к упокою, – сказал я. – В конце весны будущего года подойдут они на Дальний Восток, но потерпят поражение от японского флота, несмотря на мужество русских моряков. И на сухопутье удача отвернется от русской армии.
