Она улыбнулась:
– Успокойся, Алекса. Теперь не лето, осень уже на пороге.
Подойдя к книжному шкафу, она взяла с полки книгу:
– Возьми. Тут не требуется никакой сосредоточенности.
Тетя протянула мне «Самовнушение» Эмиля Куэ, открыв том на странице со словами «С каждым днем я становлюсь лучше во всех отношениях».
Я прочел фразу вслух и расхохотался:
– А вот и неправда!
– В этом-то вся проблема! Тебе нравится? – спросила тетя.
– На самом деле это невозможно, ведь так?
– Невозможно?.. Что именно?
– Ну, это… Становиться лучше во всех отношениях с каждым днем… – с ухмылкой ответил я.
– Раз так, тебе придется повторить эти слова сто раз. Не важно, что, по-твоему, это неправда. В конце концов ты поверишь…
Тем же вечером мать позвонила отцу в Сараево:
– Наш сын только и твердит: «С каждым днем я становлюсь лучше во всех отношениях». И при этом не сводит глаз с чистого листа. Якобы концентрируется!
«Ослиные годы» стали моей первой книгой. В ней говорилось, что у людей есть душа, и я с легкостью поверил, что тоже наделен ею. Герой книги, приехавший на вокзал со своим дедом, без стука открыл дверь моей души гораздо раньше, когда я смотрел на чистый лист. Маленький Бранко Чопич переступил порог этой открытой двери, когда дедушка вез его в интернат. Он тогда впервые увидел поезд и принял его за змею. Это стало отправной точкой, но, когда все персонажи Бранко Чопича принялись сновать через дверь туда-сюда, словно на параде в честь дня рождения Тито, я осознал всю справедливость своей теории относительно нелогичности летнего чтения.
Как забыть ту осень и радость, доставленную мне Бранко Чопичем? И как забыть фотографию, на которой мой отец запечатлен с нашим великим писателем? Она была сделана в отеле «Европа», где отец и Бранко Чопич познакомились.
Узнав, что сын прочел свою первую книгу, Брацо попросил фотографа Мики Гюрашковича приехать в гостиницу. Мать принарядила меня и повезла на трамвае. Мороженое было изумительное. Когда я приступил к третьему шарику, в зал вошел отец с Бранко Чопичем. Тот оказался совсем не похож на образ, который сложился у меня в голове. Я ожидал увидеть величественного Байя Байязита, а не крошечного Биберче. Я успел увидеть его раскрытую ладонь, и мы с матерью вздрогнули от фотовспышки.
– Скажи господину Бранко, как тебя зовут, – шепнула Азра, схватив меня за руку, чтобы вложить ее в ладонь этого великого человека.
Никогда не забуду того рукопожатия.
– А… Алекса… Алекса Калем, – пробормотал я.
